|
Это практически верхний этаж Вавилона. Что, впрочем, не так уж удивительно, учитывая, как долго они шли сюда по переходам и поднимались по лестницам. Захотелось прыгнуть вниз. Там снег, может и не получится разбиться. Но просто захотелось уйти. Идти дальше одному. И не до этого чертового ХАРПа, до которого, возможно и добраться-то нереально. А уйти в уральские горы и найти там если не самого отца, то хоть какой-нибудь его след. Но это, наверное, менее реально, чем дойти до ХАРПа. Ведь прошло семь лет. Семь бесконечно долгих лет. Николай вздохнул и взглянул на большой холм, высившийся прямо перед ним. — Ах ты говнюк! — Воскликнул выскочивший на площадку старик. Ворвавшийся в открытую дверь холод разбудил его. — А ну вон отсюда! Запретная зона! — Я что-то никаких запрещающих знаков там не видел, — невозмутимо ответил Васнецов, не оборачиваясь. — Тут охранный пост! Это само собой подразумевается! Пошел вон отсюда я тебе сказал! Сейчас патрулю тебя сдам, и пойдешь на арену, сучонок! Васнецов, наконец, обернулся и взглянул на этого часового. Может и ему тоже врезать? Терять уже особо нечего. Нарушений и так по самые уши… — Ну что вылупился?! Убирайся, я сказал! — Разуй глаза, старый… — Чего?! — Я говорю, разуй глаза и туда смотри. — Николай указал рукой на холм. — И чего? — часовой нервно дернул головой и посмотрел в указанном направлении. — И чего? — повторил он. — Слушай, у тебя хоть бинокль есть? — Чего? — старик быстро захлопал глазами. — Я говорю, бинокль у тебя есть, тетеря глухая!!! — закричал Васнецов. — Ах ты… — Петр полез в карман, что-то бормоча себе под нос, — Вот говнюк, раскомандывался тут. — Он извлек из кармана тулупа обломок бинокля и приставил его к глазу. — Ну, и чего? Телега едет с холма. И чего? — Ану дай сюда! — Николай выхватил этот оптический прибор из рук часового и стал смотреть. — Вот наглец, вот говнюк, — продолжал бормотать старик. С холма неслась большая телега на широких лыжах. Подобная тем, с которыми они в Надеждинске отправлялись в лес на заготовку дров. В нее не было запряжено никакое животное. И люди в ней отсутствовали. Но были сложены мешки и, среди них что-то мерцало. — Черт подери. Да это же фитиль! — воскликнул Николай. — Фитиль горит! — Чего? — старик снова захлопал глазами. — Стреляй, старый! Стреляй по телеге! — Так это… — Где оружие твое, черт тебя дери! — Так вот оружие, — часовой растерянно указал на укутанный в чехол из звериных шкур большой предмет на треноге, намертво привинченной к металлическому полу площадки. — Твою мать, — Васнецов стал быстро разматывать шкуры, разметая своими движениями налипший на них снег, пока, наконец, его взору не предстал внушительного вида, оснащенный оптикой крупнокалиберный пулемет «Утес». Николай прильнул к прицелу и нащупал окоченевшими от холода пальцами рукоятку и курок. Поймал телегу в прицел. Нажал на спуск и… Ничего не произошло. — Что за мать твою, — Николай озадаченно стал рассматривать оружие, — А лента пулеметная где?! — воскликнул он. — Отдельно храниться она! В ящике! — Почему так?! — Комендантом так предписано! Нельзя патроны на холоде подолгу держать! — А пулемет можно?! — А он в мехах! — А патроны не в мехах были бы?! А?! — Воруют патроны! Вот всякие ушлепки вроде тебя ходют и воруют! Иди отсюда! Подумаешь, фитиль горит! И что?! — Это же бомба, баран старый! — Что?! — Иди тревогу объяви быстро! Пока пулемет зарядим, телега в мертвой зоне будет! Не достать пулеметом! Да что ты стоишь, немощь старая!!! Я говорю, тревогу объяви!!! — Васнецов схватил старика за тулуп и затолкал внутрь, дав ему еще и пинка в придачу. |
