|
Их, оказывается, погибло гораздо больше, нежели можно было подумать, глядя на кучу возле рынка. Ближе всего к нему лежал мертвый карлик Туранчокс и его девка. Та, что с бантами в волосах. Увидев, что на них обратил взор Николай, молодой боец с перебинтованной головой тихо произнес: — Он своей битой четверых забил, пока в него полрожка не всадили. До последнего защищал девицу свою. А она еще двоих зарезать успела. И Туранчокса уже мертвого на руки взяла и потащила в укрытие. А ее снайпер в голову… Жалко их… Действительно жалко. Васнецову стало горько от того, что он с ними тогда повздорил. Но, ведь кроме них еще много кого стоило пожалеть. Он медленно скользил взглядом по рядам убитых… — Она жива, — послышался голос за спиной. Васнецов обернулся. Там стоял Иван. Тот самый, парень Леры. Лицо его было иссечено царапинами и ссадинами. Нос перебит. В бою ли или от того удара Николая? — С чего ты взял, что я ее ищу? — спросил Николай. — Ты взгляд задержал вон на той женщине. У нее свитер похож на Лерин. Лера в порядке. Не переживай. — Я рад, — проворчал Васнецов и побрел дальше. — Постой! — Чего тебе? — Послушай, Николай… Извини меня что я там… Ну ревность. Сам пойми. Я ведь сразу не понял кто ты такой. Чей сын. Но я знаю, как тот человек… Твой отец… Что он значил для Леры, в общем… Не держи зла. Я слышал, ты дрался так, как не всякий вавилонец удосужился… — Все нормально, — Васнецов кивнул, — Ты тоже зла не держи. Погорячился я… А что с вахтенным этим? Дядя Петя, который… — Убили его, — развел руками Иван. Николай кивнул и произнес: — Нельзя спать на посту. Нельзя. * * * Ветер стоял у входа в гостиницу и внимательно разглядывал четыре трупа вандалов. Лица их были страшно изуродованы. Как-то смутно Николай, глядя на них, вспомнил, что так обезобразил не кто иной, как он сам. Подкатил рвотный спазм и Васнецов обернулся. — Мне сказали, что это ты с ними такое сделал? — спросил Ветер. — А я тут уже известная личность? — горько ухмыльнулся Николай. — Так все-таки? — Ну, вроде, да. — Занятно, — сделал задумчивое лицо Ветер. — Чего тут занятного? Я вообще сейчас сам понять не могу, как я вообще мог сделать такое. — Васнецов поморщился. — Знаешь, я как-то имел удовольствие лицезреть несколько трупов людей, на которых напали молохиты. Вообще если на человека нападет молох, то от него уже и следа не останется. От человека. Но в тот раз повезло. Что-то спугнуло этих тварей. Так вот. Эти трупы очень похожи на тех. Если бы я не знал, что это ты сделал, то мог бы подумать, что в Вавилоне орудует молох. — Бред какой-то, — пробормотал Васнецов, говоря это скорее самому себе. — То в морлоки меня запишут теперь молохиты эти. Чушь какая-то. — Морлоки? — Ветер удивился. — Ты сказал морлоки? Николай замолчал и уставился на этого человека, думая, не взболтнул ли он чего лишнего. — Ты был в Москве? — тихо спросил Ветер. Теперь настала очередь удивляться Васнецову. — С чего ты взял? — Да потому что я из метро, — шепнул тот. — Я там года три прятался, после того как все началось. А когда выбрался, то мне пришлось бежать из Москвы, потому что за мной охота началась. Для людей на поверхности я был морлоком. МРАЗЬЮ! И то, что ты сделал с этими вандалами, походит не только на почерк молохитов, но и на морлочий почерк. |
