Олег с уважением погладил штырь ладонью.

– Хитрая штука. Сам придумал?

– Нет, в Интернете откопал. Там много чего есть.

– Ты, что, на компьютере можешь работать?

– Конечно. Сейчас без него никак нельзя. Вот эта вот винтовка, кстати, тоже из него появилась.

Олег закурил, задумался. Затушив сигарету, впился в Карэна немигающим взглядом и спросил, отчетливо выговаривая слова:

– Слушай, а если фал освободиться, когда я буду в пути?

– Чтобы этого не произошло, ты напишешь письмо сыну Капанадзе, в нем подробно опишешь наш разговор. И передашь его одному из своих доверенных лиц в запечатанном, конечно, виде с просьбой предать адресату в случае твоей гибели.

– Не буду я ничего писать…

– Я знал, что ты так скажешь.

За все время разговора Карэн ни разу не улыбнулся. Не получилось и на это раз.

– Теперь оружие, – продолжил он, положив на колени винтовку. – Это СВД, не самый лучший вариант, но сойдет. Оружие чистое, оставишь его на месте. Машина, коричневая "четверка", – там, в пакете, ключи на дне, – будет стоять в Сукко у сберегательного банка, ты его знаешь. И еще…

– Что еще?

Карэн впервые улыбнулся. Улыбкой номер три. Сально-плотоядной.

– Тебе придется переодеться и загримироваться. Я с удовольствием помогу.

Олег скривился. Он знал, что Карен у себя в гнездышке переодевается во все женское – такой у него пунктик в биографии. И потому прекрасно разбирается в искусстве макияжа и прочих женских штучках.

– Ты не бойся, красавицу я из тебя делать не буду, хотя руки чешутся. Я из тебя сделаю абсолютно незаметную старую деву. Ты будешь в советском обвислом трикотаже и на низких противотанковых каблуках.

– Не пойдет абсолютно незаметная старая дева.

– А кто пойдет?

– Надо, чтобы меня замечали. Сделай из меня красавицу средней паршивости. Из тех, которые, приехав на море, тут же берут на прокат машину и ни с кем не разговаривают, потому что всегда разговаривают по мобильнику…

– Тогда, может быть, не надо ставить машину в Сукко? Возьмешь ее напрокат сама? Здесь, в Анапе?

Олег на обращение в женском роде не обиделся – он был стопроцентный мужчина, и это было видно каждому.

– Возьму. На каблуках-то научишь ходить?

– У тебя сразу получится, не беспокойся.

Карэн подумал и добавил:

– Возьми с собой что-нибудь из женского обихода. Оставишь для отвода глаз.

– Прокладку? Или сигареты "Вог"?

Не изменившись в лице, Карен вынул из кармана упомянутые сигареты и закурил.

– Нет, это вульгарно… Прокладка, бычок в помаде… фи. Я тебе дам накладные ресницы.

Сделав несколько торопливых затяжек, он затушил сигарету и поднялся с кресла.

– Ну, я думаю, на первый раз разговоров хватит.

– Да. Все пока ясно. Я прямо сейчас поеду в горы, посмотрю что, как, постреляю, а то ведь давно не брал картишек в руки. Говоришь – раз, два, три, четыре?

Олег чувствовал себя приподнято. Впереди что-то забрезжило. Смерть, стоявшая за спиной, отступила. На шаг, но отступила.

– Да, четыре. Но раз, два, три – в голову, а четыре – в правое плечо, понял? Если все выгорит, до самой импотенции будешь почетным клиентом любого номера "Веги".

Мягко пожав постояльцу руку, Карен вышел. И тут же вернулся, смущенный.