Много всякой чепухи по поводу этого вампира.

«В итоге, — прочитал он, — это восхитительное создание становится твоей рабыней».

«Большие возможности».

Как же.

Может, сегодня пойдет лучше.

Ларри раскурил трубку. Ниже слов «Большие возможности» он напечатал: «Записки — пятница, 7 октября».

«Как насчет племени пустынных мусорщиков? — написал он, припоминая идею, вертевшуюся у него в голове, когда они подъезжали к Полынной Степи. — Они подстраивают аварии на дорогах и нападают на несчастных путников».

«Слишком уж похоже на „У холмов есть глаза“. Кроме того, я уже писал нечто подобное в „Деревянном дикаре“.»

Ларри уставился на экран. Лучше бы он не вспоминал «Деревянного дикаря». Этот проклятый роман, второй по счету, едва не стоил ему карьеры. Главной причиной того, что почти все издание осталось на полках, была эта несчастная ядовито — зеленая размалеванная обложка.

«Не думай об этом, — велел он себе. — Давай, выдавай новые идеи».

«Как насчет парня, который находит остатки старого разбитого патефона — автомата? Он реставрирует его и…»

И что?

«Там нет пластинок. Он ставит свою собственную. Но патефон не хочет играть новые песни. Он будет играть лишь добрые старые вещи, к которым привык. Мысленно возвратиться назад, в те времена, когда он еще не был разбит… Эй, может, он хочет отомстить вандалам, которые сделали из него мишень».

«Здорово. Свихнувшийся музыкальный ящик. А что он делает, слоняется по округе и бьет людей током?»

«Может оказаться чем-то вроде машины времени. Парень приводит ее в действие, и машина переносит его в прошлое. Так что он оказывается выброшенным где-то у лавочки Холмана — или как-то переносится назад — в середину шестидесятых».

«Может быть».

«Может, патефон хочет, чтобы он расправился с подонками, которые изрешетили его. Банда мотоциклистов или вроде того. Настоящее стадо скотов».

«Бедолага не знает, что там его ждет. И он очень расстроен. Это пояс Временных Сумерек. Одну минутку, у него есть жена и дети, есть прекрасный дом, хорошая работа. И вдруг, на тебе, он оказывается в столовой умирающего города на двадцать пять лет в прошлом. Черт с ним, с городом. Все, что он хочет, — это попасть к себе назад, домой».

«Пока не влюбляется в красивую молоденькую официантку. Вот тут-то все это начинает ему нравиться».

«Неприятности возникают, когда банда головорезов на мотоциклах врывается в городок».

«А, может, патефон перенес парня в прошлое, чтобы тот спас официантку? Тонко. Патефон ЛЮБИТ ее. Иногда, по вечерам, после закрытия столовой, она ставит свои любимые пластинки и танцует в темноте».

«По ходу дела, в первый раз, мотоциклисты насилуют и убивают ее. Патефон перенес туда нашего героя, чтобы изменить ход событий — спасти ее».

«Что он, конечно, и делает».

«Его миссия окончена, патефон возвращает парня назад, домой. Но тот скучает по красивой официантке. (Хорошо, у него нет красавицы — жены и детей. Он разведен или что-то вроде того). Он ищет девушку и находит ее».

«Это — его мать. А он — свой собственный отец. Она забеременела во время их недолгого знакомства в 1965 году, и он оказался тем малышом, который родился».

«Ему должно быть около тридцати лет. А ей — двадцать пять, когда они встретились в столовой».

«Ей пришлось по какой-то причине оставить малыша (нашего героя).