– Кассандра…

Медленно, словно нехотя, она обернулась к нему.

– Да? – выдохнула она едва слышно.

– Я должен тебе кое‑что сказать… – Было видно, что слова даются Вальмару с трудом, но оба знали – обратной дороги нет. – Мне мучительно говорить на эту тему. Думаю, тебе это тоже крайне неприятно.

У Кассандры отчаянно колотилось сердце, его стук отдавался в ушах, она почти ничего не слышала. Все кончено, ее жизнь загублена.

– И все же я должен поговорить с тобой. Ради тебя, ради твоей безопасности. А может быть, не только твоей, но и нашей.

– Ради моей безопасности? – пролепетала она, глядя на него с недоумением.

– Выслушай меня.

Словно не в силах продолжать, Вальмар откинулся на спинку кресла и глубоко вздохнул. Кассандре показалось, что его глаза влажны от сдерживаемых слез.

– Я знаю… Мне известно… Что уже в течение нескольких месяцев… Ты, как бы это сказать… Находишься в весьма сложной ситуации.

Кассандра закрыла глаза, внимая каждому слову.

– Я хочу, чтобы ты знала… Я все понимаю… И я сочувствую тебе.

Ее огромные печальные глаза открылись вновь.

– Ах, Вальмар… – По лицу Кассандры потекли слезы. – Я вовсе не хотела… Я не могу…

– Ничего не говори сейчас. Слушай меня.

Он говорил с ней совсем как ее покойный отец. Вздохнув, Вальмар продолжил:

– Я хочу сказать тебе нечто очень важное. И, раз уж мы вынуждены затронуть эту тему, знай, что я по‑прежнему люблю тебя. Я не хочу тебя терять, как бы ты ко мне теперь ни относилась.

Кассандра покачала головой, вынула из кармана большой кружевной платок, высморкалась и сквозь слезы уверила его:

– Я отношусь к тебе, Вальмар, с глубочайшим уважением. И еще я люблю тебя.

Это было правдой. Кассандра действительно любила этого человека, и вид его страданий причинял ей боль.

– Тогда слушай меня внимательно. Ты должна перестать встречаться с твоим… другом.

Кассандра в ужасе воззрилась на мужа.

– И вовсе не по той причине, о которой ты подумала. Дорогая, я на двадцать девять лет старше тебя, и я не дурак. Я понимаю, что в жизни случается всякое. Конечно, каждому из тех, кто оказывается в подобной ситуации, приходится несладко, но, если вести себя с умом и тактом, можно сохранить достоинство и выжить. Однако сейчас я имею в виду не это. Речь идет о совершенно иных материях. И если я говорю, что ты должна перестать видеться с… Дольфом (было видно, что произносить имя соперника ему нелегко), то дело вовсе не во мне и не в нашем браке. Даже если бы ты вообще была не замужем, с этим человеком встречаться тебе ни в коем случае не следовало бы.

– Это еще почему? – сердито воскликнула Кассандра, вскакивая на ноги. От признательности, которую она испытала к мужу в первые минуты, не осталось и следа. – Потому что он писатель? Ты что же, считаешь, что Дольф – безнравственный представитель богемы? Уверяю тебя, это глубоко порядочный и во всех отношениях достойный человек.

Абсурдность ситуации, в которой она была вынуждена расхваливать любовника перед собственным мужем, осталась незамеченной обоими супругами.

Вальмар, вздохнув, снова опустился в кресло.

– Неужели ты думаешь, что я настолько ограничен? Я вовсе не считаю, что писатели, художники и прочие представители творческих профессий нам не ровня. Никто не заподозрит меня в подобном снобизме. Надеюсь, Кассандра, ты это понимаешь. Я имею в виду совсем другое.