Расхотелось общаться с отцом Маркусом. Ну что он - просто человек, обыкновенный, как все. На исповедь она и так ходит. Упрекнуть ей себя не в чем. Может быть, дело все-таки в той встрече? В ее бывшем муже? Да нет, по сути она успокоилась. Церковь состоит из несовершенных людей. Сама она тоже далеко не сахар. Кто же может помешать - да и зачем - Пите искать духовности? Ради Бога, пусть ходит, даже очень хорошо. Или все-таки остался осадок? Ильгет помотала головой, стряхивая ненужную рефлексию. Сколько можно об этом думать? Надо жить, пока живется. Быть счастливой, раз Бог дает счастье. Скоро оно может и кончиться - но об этом тоже лучше не думать.

Та-ак, уже дошли до кондиции. Начинается пение. Акустическую ширму включили, чтобы не мешать остальным, гитара в руках у Миры.

— Мира, "Южный ветер"!

— "Лестницу пять шагов".

— Вот что, - строго говорит Мира, - давайте как положено, пусть заказывает героиня торжества. Ну она не может, конечно - пусть родители заказывают. Ильгет?

— И крестные, и крестные, - добавляет Иволга, - давай, Иль, начинай!

Ильгет задумалась.

— Я понимаю, что это банально… но знаете, когда все вместе поют "Дистар эгон", у меня просто кайф внутри…Спойте, а?

— Ну а чего же не спеть для хорошего человека?

Они и правда здорово поют. Тем более, "Идет отсчет" - "дистар эгон", песню, которая каждому с детства знакома. Они поют на несколько голосов, профессионально, классически. И Мира отлично ведет мелодию, и аккомпанемент выдает синтетическая приставка, словно целый оркестр.

Идет отсчет,

И стрелки падают назад,

И отражает циферблат

Разогревающий каскад,

И ток в сплетеньи.

Я ухожу

И оставляю за собой

Рассвет и берег голубой,

Часы, глаза, ступени лестниц,

Звуки, тени.

И новый счет

Мне предъявляет пустота,

Мне этот счет не наверстать,

И я ползти уже устал

Сквозь мрак бездонный.

И в мире ночь.

И звездам хочется звенеть,

Но там, где ярче звездный свет,

Там ближе смерть.

И нам не спеть

В ее ладонях.

Это знакомо любому эстаргу, работнику Космоса, пилоту или навигатору, спасателю или ско, курьеру, разведчику, члену научной экспедиции. Знакомо и близко. А ведь их на Квирине - большинство.

Вернись домой!

Вернись домой, вернись назад!

Я помню твой

Зовущий взгляд,

И я безмерно виноват -

Мой дом покинут.

Моя вина.

Твоя тоска, твоя беда,

Меня опять ведет звезда,

Но если можешь, то прости,

И ветер в спину…

Повторялся первый куплет, а Ильгет перестала петь. "Если можешь, то прости", - резануло вдруг. Ее не простили. И никогда не простят. И с этим надо жить.

Арнис вдруг поймал ее руку, поднес к щеке. Поцеловал пальцы. Ильгет взглянула на него, улыбнулась благодарно.

Возвращались по Набережной. Арли сидела в подвеске на груди у отца. Арнис шел с Иостом, и они о чем-то тихонько разговаривали. Ильгет - чуть впереди, рядом с Иволгой.

— Я не знаю, - сказала она, - акция уже в сентябре. Арли будет всего полгода! И что - надо бросать кормить…

— Обычно на Квирине так никто не делает, - ответила Иволга, - любая мать-эстарг сначала выкормит ребенка. Службы всегда идут навстречу, относятся с пониманием. Но у нас ДС. Каторга пожизненная.

— На Квирине вообще очень высокая рождаемость ведь, да?

— Не очень, но высокая. У нас и убыль большая. Смертность повыше, чем на других мирах Федерации. Эмиграция. Колонизация - Тетран вот… туда большой отток идет молодых людей.