|
Обзвонил соседние села, в район по начальству доложил — на случай, если она куда-нибудь выйдет. Пожарникам в лесоохрану сообщил, чтоб они, когда летать будут, заодно поглядели. Только у тех, говорят, горючего нету, вертолет на земле стоит. Лето жаркое было, летали много, а теперь деньги на бензин-керосин кончились.
— Бензин-керосин! — в сердцах проворчала бабушка. — Девку в поминание записывать пора, а ты мне все утешения придумываешь! — Мама! — возмутилась тетя Наташа. — Что вы говорите?! Как вам не стыдно! И заплакала. Бабушка спохватилась, тоже шмыгнула носом и виновато пробормотала: — Натальюшка! Прости меня, дуру старую, сгоряча сорвалось. Жива она, жива, конечно, заплутала да и все… Но тетя Наташа все плакала и плакала. А потом и бабушка тоже стала плакать. Дядя Федя хмуро на все это посмотрел и заметил вроде бы ни к селу ни к городу: — Затоплю-ка я печку на ночь да парники заодно закрою. Область обещала заморозки… Когда он вышел, Петька подумал, что бабушка и тетя Наташа сразу перестали бы плакать, если б узнали, что Игорь, может, уже этой ночью привезете с собой Лену, живую и здоровую. Он даже хотел сказать об этом, даже рот уже собрался открыть, но… все-таки не стал ничего говорить. Кто его знает, как все повернется? Ведь все покамест только на снах основано. Ну, доберется Игорь до Мертвой деревни, дождется полуночи, а никаких чудес там не произойдет. И никакой луч света из колодца не поднимется и ведра с живой водой не вынесет. Ну и, конечно, всей этой чертовщины с ожившими мертвецами не будет и всего остального. Просто Игорь просидит у колодца до утра, промерзнет до костей, а может, и простудится. А дядя Федя, тетя Наташа и бабушка до самого утра глаз не сомкнут, будут дожидаться его и Лену, надеясь на чудо. Как им потом в глаза смотреть? Бр-р! Даже думать об этом неохота. Нет уж, лучше помолчать! Что будет, то будет… Неожиданно со двора, со стороны дровяного сарая, куда направился дядя Федя после того, как закрыл парники, послышалось испуганное восклицание, а затем топот ног. Затем дядя Федя, даже не сняв сапог — у бабушки строгий порядок был! — с грохотом влетел в кухню. — Что с тобой? — испуганно пробормотала бабушка, наскоро утерев глаза. — Что еще стряслось? — Змея… — пробормотал дядя Федя. — Змея к нам в дровяник заползла. Здоровенная! Метр, а то и полтора! Я ей на хвост наступил… — Мать честная! — охнула тетя Наташа. — Ужалила? — Черт его знает, не разберу… Вроде прыгнула, зараза этакая! Дядя Федя, подойдя под лампу, внимательно осмотрел брюки. Обнаружилось, что на брючине, немного повыше правого колена, отпечатались две маленькие мокрые точки, а когда дядя Федя закатал штанину, то и на коже заалели пятнышки-ранки… — Ой, — простонала тетя Наташа. — Она ж тебя покусала! Что ж делать-то? — Да ничего, — буркнул дядя Федя, — сяду на машину да в район сгоняю, может, противоядие какое вколют. Не могла она через штаны глубоко прокусить. И яд небось весь на брюках остался… — Я с тобой! — воскликнула тетя Наташа и побежала надевать куртку. — Ты змею-то убил хотя бы? — спросила бабушка. — В дровяник-то можно заходить?! — Нет, пока лучше не ходить, мама. Уползла она, гадина. Приеду — разберусь с ней… — Вот час от часу не легче! — вздохнула бабушка. — Сколько себя помню — никогда змеюки в дровяник не заползали. Ошеломленный Петька только головой вертел из стороны в сторону, пока происходила вся эта суматоха. |
