Тео был прав. Не сказала бы, что оно было вкусным, но его многогранность была впечатляющей. Кто то очень хорошо потрудился, чтобы заставить расцвести так много вкусов.

– Не думаю, что мне когда нибудь понадобится снова его пить, – сказала я, глядя на Тео. – Но это… определенное достижение.

– Я не хочу пить достижение, – проговорил он. С этим я поспорить не могла.

Он махнул в сторону Лулу.

– Может, пойдем поздороваемся?

Лулу все еще беседовала со своими почитателями, кивая худощавому мужчине с седыми волосами, подстриженными под горшок. Я посмотрела на нее, дождалась, когда она наконец поднимет взгляд и осмотрится, а потом подняла свой стакан. Она подмигнула мне и вернулась к разговору.

– Готово, – сказала я. – Настоящий разговор может подождать, пока она не пройдет через свой строй воздыхателей. – Что давало нам время осмотреть помещение. Ведь нельзя бить людей, следящих за вечеринкой Суперов. Помимо оборотней, там была горстка полуголых нимф, которые господствуют над рекой Чикаго – некоторые из них заигрывали с членами Стаи – и несколько вампов из других Домов Чикаго.

– Привет! – Превратив слово в мелодию, Лулу протиснулась между мной и Тео, взяв нас за руки. – Всем весело?

Как по сигналу, один оборотень швырнул другого через всю комнату, этот полет сопровождал звук разбитого стекла. Зеваки заулюлюкали и захлопали в ладоши.

– Нет вечеринки лучше, чем вечеринка оборотней, – сказала Лулу. – Потому что вечеринка оборотней не прекращается после того, как выпито разумное количество выпивки.

– Я не уверен, что что то другое может ее превзойти, – произнес Тео. – Возможно, это последняя вечеринка, на которой я должен присутствовать.

– Вечеринка отличная, – сказала я Лулу, поцеловав ее в щеку. – А роспись выглядит потрясающе. Поздравляю.

– За Лулу! – произнес Тео, и мы подняли свои стаканы.

– Спасибо, спасибо. Я до сих пор в шоке, что сделала это. – Она подняла взгляд к тому месте, где стена соединялась с потолком. – Я бы не стала касаться этого угла, – сказала она с улыбкой пикси, – если не хочешь извозиться в краске.

– Не буду, – ответила я. – И я сомневаюсь, что даже оборотни напьются настолько, чтобы в буквальном смысле карабкаться на стены.

– Как знать, – произнесла она, и кто то на другом конце помещения подозвал ее. – Увидимся позже.

– Веселись, – сказала я, и она двинулась через толпу.

В помещении воцарилась тишина. Я огляделась, подумав, что она собирается произнести речь, или я ошиблась насчет влияния выпивки на оборотней, и кто то на самом деле ползет к росписи. Но они замолчали не поэтому.

– Ну и ну, – произнес Тео, не отводя взгляда от прохода в другом конце помещения. – Посмотрите ка, кто вернулся в город.

Я осмотрела толпу, и мой взгляд остановился там же, где и Тео.

Коннор Киин, принц волков, вернулся в город.

Если «бахвальство» можно использовать, как определение характера, то он его отточил.

Коннор высокий и широкоплечий, под упругой кожей твердые мышцы. У него темные, волнистые волосы, под густыми бровями бледно голубые глаза. У него точеный подбородок, отмеченный сексуальной ямочкой на подбородке.

Он сын Апекса Северо Американской Центральной Стаи, а в помещение он вошел как принц из королевской семьи. Я бы назвала это высокомерием, если бы он не мог подкрепить свои слова действием. Даже если бы я не знала, что за этой порочной внешностью скрываются отменные способности, забота о тех, кто вхож в его круг, и бесспорная преданность Стае, я бы сделала ставку на то, что однажды он станет Апексом. Его сила настолько внушительна, что по помещению кружили вихри магии.