— Слушаю! — недобро говорю в телефон таким тоном, что это можно перевести как «Пошли на…!». Ну не то время сейчас, чтобы я общался с теми, кто по ту сторону сигнала.

— Здравствуйте… — женский голос, немного испуганный, неуверенный — Это Василий Михайлович?

Ну точно с участка, с какими-то своими проблемами! Кто еще может меня Василием Михайловичем называть? Иэхх…не вовремя вы, ребята! Но что поделаешь — работа, есть работа.

— Я. Слушаю! — сухо, но уже без матерных ноток в голосе отвечаю я.

— Я Зинаида…Зина, Крайнова! Меня Маша Бровина к вам направила. Василий Михайлович…можно я к вам завтра с утра подъеду?

— Ну…приезжайте… — сбавляю тон еще на пару градусов.

— Мне что-нибудь привезти…ну…там…вещь какую-нибудь…или фотографию мужа?

— Вообще-то было бы хорошо, если бы вы привезли его кровь. В крайнем случае — волос. Ну и в общем-то…все.

— Да, да, хорошо! — заторопилась Зинаида — Привезу! Все привезу, как Маша сказала! Не беспокойтесь! Я вам приеду, все расскажу! Можно я к десяти часам приеду?

— Ну…к десяти, так к десяти… — подумав, согласился я, и тут же досадливо сморщился, вспомнив — Стоп! Зина, не получится утром. Давайте отложим на два часа дня — с запасом чтобы. У меня рабочие будут работать, мебель собирать, так что мне будет ни до чего. А в два часа пополудни мы с вами встретимся и обо всем поговорим.

— Хорошо, хорошо! — женщина заметно волновалась. Помедлила пару секунд, и осторожно спросила — Скажите, пожалуйста…а вы гарантируете результат?

— Я вам все объясню — усмехнулся я — Не бойтесь, все будет в порядке. В четырнадцать часов. Все, до завтра, я сейчас немного занят, простите.

Мы распрощались, я отключил «трубу». Откинулся на спинку сиденья, держа телефон в руке, задумался. Мне придется делать снадобье в то время, пока эта дама будет меня ждать. Хорошо, если рабочие закончат собирать мебель до обеда…а если протянут до вечера? Входить в лабораторию, когда в доме чужие было бы верхом глупости. Но тут уж как получится. Хочет результата — пусть ждет, когда смогу!

Варя была уже на ногах. Суетилась по кухне, наливала бабе Нюре чай, а когда увидела меня, бросилась мне на шею и поцеловала, не стесняясь своей гостьи. Та только недовольно поморщилась и помотав головой сердито пробурчала:

— Вы может еще и секесом займете прямо тут, пока я не ушла?! Вот молодежь — совсем стыд потеряли! Варь, ты вообще-то замужняя баба, у тебя муж есть! А ты совершенно открыто ходишь к любовнику, даже не скрывая свое прелюбодейство! И что с того, что Сенька козел душнОй? Муж! Не нравится жить с ним — расходись! И тогда спи с кем хочешь! А пока расписана — терпи, и соблюдай приличия! Нарвалась уже один раз — еще хочешь? Ты же знаешь, какова она, деревня!

— Ненавижу деревню! — зло фыркнула Варя — давно бы уехала отсюда, если бы деньги были, да было куда ехать! Как вспомню о деревне — так Сенька перед глазами стоит! И сразу тогда меня с души воротит!

— А зачем замуж выходила?! Зачем совета не слушала?! Я же тебе говорила — Сенька не пара тебе! Намучаешься с ним! А ты что мне сказала? «Баб Нюр, сердцу не прикажешь!» Ну и что теперь ноешь? Наказания без вины не бывает! Вот ты и получила кару!

Я вдруг фыркнул со смеху, и баба Нюра удивленно на меня посмотрела:

— Чего я такого смешного сказала? Я тебе Петросян, что ли, что ты хихикаешь?

— Простите, баб Нюр! Просто это я так всегда говорю: «Наказания без вины не бывает!».