— Вари нет… — сказал я бесстрастно, кусая губу — Она…она ушла от меня. Сказала, что я ей надоел, и ушла.

— Куда ушла?! — женщина широко раскрыла глаза.

— Не знаю. Сказала, что уходит, и все — пожал я плечами — Мы с ней слегка поспорили, она сказала, что ей такой мужик не нужен, она лучше нашла, и…ушла. Вот, собственно и все. Простите, я пойду…

Я повернулся, и стараясь не сорваться на бег пошел в дом. Мне хотелось просто провалиться сквозь землю. Не люблю так откровенно врать. Но что я бы ей сказал? Что ее дочь похитил злобный колдун? Что он вселил в тело Вари свою помощницу-ведьму? И сейчас они где-то там кувыркаются в постели?

По большому счету суть была той же — Варя от меня ушла, и направилась к другому мужику. Так что я почти и не соврал. Почти…

Я посмотрел в окно — женщина уходила по дороге, спина ее была сгорблена, плечи опущены. Она будто несла на себе огромную тяжесть. Ну черт подери…как же так! В любом случае — без помощи я семью Вари не оставлю, это уж без всякого сомнения. Но пока у них деньги есть (я Варе дал на ребенка), а до тех пор, как они закончатся — я Варю может быть и найду. Да не может быть — а найду! Как это я могу не найти?! Только вот с чего начать…надо крепко подумать. Очень крепко!

Нашел свою ментовскую форму — я ее забросил в шкаф, хотел в ней работать во дворе. Ну не пропадать же тряпкам? Поставил гладильную доску, достал утюг и начал гладить брюки, раздумывая о своем, наболевшем.

— Хозяин! — раздался густой бас Охрима — Хозяин, давай я тебе помогу! Поглажу!

— Погладишь? А не спалишь? — рассеянно спросил я, и опомнился — как это домовой будет гладить? Где это он научился орудовать утюгом?

— Не спалю! — прогудел Охрим, одной рукой, как пушинку поднял за ножку стул и поставил его вплотную к гладильной доске. Охрим был невероятно, нечеловечески силен. Я не делал испытаний его силы (Картину помню — «Испытание силы Яна Усмаря» — эпичная картина!), но сдается, что он может завязывать в узел гвозди и легко ломать подковы. А еще он может ломать шеи супостатам, покушающимся на сокровища хозяина.

Охрим взял мои штаны, расправил их на доске, и…рраз! Провел по штанине своей огромной ладонью. Два! И провел рукой по другой штанине. Я присмотрелся — черт подери, да об эти стрелки обрезаться можно! И штаны — будто вышли из-под утюга мастера-швеи!

— Силен! — восхищенно констатировал я — Да ты настоящий колдун!

— Ну уж…настоящий! — засмущался довольный Охрим — Но кое-чего умеем! Хозяин завсегда моими услугами пользовалси! Так и говорил — ты, Охрим, самый луччий мастер!

— Ты чего это простонародно заговорил? — хмыкнул я — Знаю ведь, ты можешь толковать почище университетского профессора.

— Забываюсь, хозяин….никак не могу привыкнуть, что я вышел из спячки и теперь у меня новый хозяин. Все по старинке пытаюсь… Давай другое чонить…я поглажу!

Через пятнадцать минут я уже был одет в безупречно отглаженную чистую форму. Безупречно чистую! И тут, кстати, без чудес не обошлось. Я как-то ел шаверму, и сок из этой дьявольской придумки капнул мне на рубашку. И был этот сок настолько въедливым, что никакая стирка не могла убрать пятно! А тут…Охрим поглядел на пятно, ухмыльнулся, приложил рубашку к губам, и…сделал так: ВССС! В общем — каким-то образом всосал он это пятно, да так, что и следа не осталось. А потом прошелся по всему моему комплекту одежды, уничтожая все пятна, все пылинки. Вот и сделался я чистым, аки горлица.