— Но ведь Вильгельм — незаконнорожденный!

— А ты предпочла бы, чтобы Англией правил этот Гарольд Годвинсон, это дьявольское отродье? — гневно спросил Олдвин. — Или какой-нибудь датчанин или норвежец?

— Есть еще этелинг Эдгар, — заметила Ида. — Он из рода Седриков.

— Верно, — согласился Олдвин, — но он слишком слаб. Он прожил большую часть жизни в Венгрии. Что он может знать об Англии и ее народе? Англичанам нужен сильный король, чтобы выжить в будущей борьбе, и Вильгельм Нормандский может стать таким королем. Другого выбора просто нет, и король Эдуард поступил мудро, избрав Вильгельма своим наследником. И Вильгельм станет королем. Не заблуждайся на этот счет, Ида. Он получит то, что ему обещано. А тот, кто посмеет выступить против герцога Вильгельма, познает силу его ярости. Вот потому-то я и прочу Мэйрин замуж за нормандца. Конечно, нормандские женщины живут не так вольготно, как наши, англосаксонские, но зато нормандские мужчины предпочитают жен, сведущих не только в домашнем хозяйстве, но и в науках.

— Моя мать говорила, милорд, что мужчины не любят мужеподобных женщин.

Олдвин от души рассмеялся.

— Ничто не сделает нашу Мэйрин мужеподобной! Она — самое женственное создание на свете. И немного знаний не повредит ей. Кроме того, она скоро превзойдет тебя за ткацким станком, дорогая моя, а благодаря твоему руководству она уже великолепно вышивает.

Ида расцвела от этих похвал. Она была простой женщиной с любящим сердцем. За всю свою жизнь она ни разу не бывала дальше двадцати миль от дома, где родилась. Жизнь ее сводилась к семье и семейным обязанностям — сперва в отцовском доме, а потом — в мужнином. Ее талант заключался в ведении домашнего хозяйства, и она по праву гордилась этим. И ей было приятно, что Олдвин ценит ее по достоинству.

Относительно Мэйрин Олдвин оказался совершенно прав. Девочка очень быстро начинала скучать, если не могла заняться ничем интересным. Она совсем не походила на спокойную тихоню Эдит, да, впрочем, и не старалась походить на нее; быть может, именно поэтому ее так легко приняли в семье Олдвина, Ида улыбнулась своим мыслям. Мэйрин действительно хорошо управлялась с ткацким станком. Сейчас она как раз ткала прекрасное полотно с изящно вплетенными золотыми и серебряными нитями.

Но дело в том, что, овладев ткацким мастерством, Мэйрин тут же заскучала. Возможно, решила Ида, Олдвин действительно прав, позволив девочке учиться вместе с Брэндом. Прежде Ида никогда не сталкивалась с женщинами, которым нравились бы науки, но Мэйрин по-настоящему тянулась к новым знаниям.

Появление в Эльфлиа ирландца Дагды тоже принесло много радости обитателям поместья. Он так хорошо умел обращаться с лошадьми! Никто из крепостных не мог бы сравниться с ним в этом искусстве. Благодаря своему добродушному нраву он никогда не оставался в одиночестве. Женщины тянулись к нему, как мухи на мед, и Дагда восхищался ими всеми, никого не выделяя особо и ухитряясь никого не обидеть. Женщины в Эльфлиа понимали, что любовь и верность Дагды принадлежат Мэйрин.

Ида замечала, что ирландцу нелегко удерживать контроль над Мэйрин, которая была его подопечной со дня своего рождения, но ради безопасности девочки Дагда старался изо всех сил. Ида чувствовала, что их связывают узы глубокой любви, и старалась выказывать уважение этому ласковому великану.

Олдвин Этельсберн предусмотрел все, чтобы упрочить положение Мэйрин. В обмен на обещание кое-каких услуг королю он получил от Эдуарда письменное подтверждение того, что Мэйрин является его дочерью от Иды и имеет все связанные с этим права и привилегии. Теперь она стала обладательницей солидного приданого. Если, не приведи Господь, Брэнд умрет, а у Иды и Олдвина не будет других детей, то Мэйрин унаследует поместье Эльфлиа.