Вопрос вызвал у присутствующих сначала молчаливое недоумение, а потом смех. Оказалось, все умеют. Девки имею в виду. Это значительно облегчало ситуацию. Значит, костюмы сделаем сами. При парнях не рискнул описывать модель, сказал очень туманно, мол — последний писк спортивной моды. В Москве, типа, так ходят олимпийские чемпионки. Слово «чирлидинг» произносит вообще не стал, а то у них система засбоит. Обозвал по-простому, группой поддержки. Потом красочно описал, сколь необходимо их присутствие для будущей игры. Если меня послушать, так и футболисты на поле на хрен не нужны. Такая важная роль будет у девок.

Один из парней все же засомневался и осторожно спросил, а давно ли подобное появилось в советском спорте. Я аккуратно, в очень обтекаемой форме, с уверенным лицом поведал всем страшную тайну, что нововведение появилось совсем недавно, в связи с предстоящей олимпиадой. Позаимствовали мы его у загнивающего запада, но не в том, капиталистическом варианте, как там, а немного переделав под правильных, порядочных, советских спортсменов. Короче, если честно, нес такую околесицу, что услышь меня кто-то из соображающих в теме спорта людей, покрутил бы у виска. Но деревенские в теме точно не соображали, а потому слушали меня, искренне веря всему сказанному. Как дети, отвечаю. Никому из них в голову не пришло, будто на самом деле я замышляю кинуть их село через то самое место.

Матвей Егорыч дослушал мою речь до конца. Не то, чтоб ему было очень интересно, хотя, и это тоже, но в большей мере по причине категоричного отказа Борьки уходить без меня. Правда, в обсуждении дед принимал очень активное участие. В основном поддакивал моим словам, уверяя всех, что точно краем уха слышал про группы поддержки. На вопрос одного из парней, где это, интересно, он мог что-то слышать, если дальше станции, никогда и нигде не бывал, Егорыч многозначительно повел взглядом в сторону Бориса. Вопросы сразу отпали. Репутация козла оказалась выше всяких сомнений.

В итоге, закончив совещание со своей будущей командой и договорившись начать тренировки прямо завтра, мы вчетвером, я, Андрюха, дед Мотя и Борька, направились к дому Клавдии. Братец заметно нервничал, хотя вида старался не показывать. А мне, честно говоря, заодно хотелось убедиться на счет своих подозрений о «погребном» романе этой парочки. И если я прав, то в срочном порядке необходимо будет вправить Андрюхе мозги.

По дороге Переросток просветил меня, что козлы на самом деле похожи на собак. Точно так же поддаются дрессировке. А вообще, существа они очень хитрые, имеющие склонность к математике и анализу. Борис в процессе рассказа братца периодически что-то «мекал» и смотрел таким взглядом, будто понимает каждое слово, а уж «анализ» — вообще его второе имя. Вот только когда Андрюха снова начал рассказывать про бороду, случку и специфику козлов со всем этим процессом связанную, очень убедительно, искренне, от всей души попросил его заткнуться.

В общем за разговорами, не заметили, как оказались возле Клавкиного дома. На улице уже начало смеркаться. Не знаю, что там и кто будет лечить, потому как, того и гляди, станет совсем темно.

Ветеринар, что вполне ожидаемо, встретил нас совсем не приветливо. Сдается мне, он был не рад столь активным клиентам.

Я разглядывал его с интересом. Во мне закономерно играло любопытство, с кем Жорика Милославского перепутали в самый первый день прибытия. Честно говоря, стало даже как-то обидно. Совершенно неприятный тип, этот местный Айболит, отвечаю. Выглядел он лет на тридцать. Может, больше. Сложно сказать, слишком какой-то смазанный. И данный факт снова ребром ставил вопрос о возрастном несоответствии Клавдии и братца. Лицо у мужика было вытянутое, сильно напоминающее лошадиное, при этом ещё и покрыто мелкими ямочками. Насколько могу судить, это, типа, оспины от ветрянки.

Болел ею в детстве сам.