Периджи оказалась чрезвычайно гостеприимной хозяйкой, и в ее каморке под крышей было бы очень уютно спать, если бы меня не преследовал всю ночь образ необыкновенного зверя.

На следующий день нам опять не повезло с погодой. С самого утра бушевала настоящая буря. Соломон, остановившийся в «Маринованном пескаре», передал мне, что мы продолжим путь, когда она утихнет. Но ветер завывал, и дождь хлестал по крышам почти до вечера. Периджи так заботилась обо мне, что было даже неудобно. Воспользовавшись предоставившейся возможностью, я осмотрел ее книжную лавку. На полках было немало книг из нашей домашней библиотеки — наверняка Бэдлсмайр и его костлявый партнер постарались. Это, конечно, расстроило меня, но мое настроение несколько поднялось, когда я увидел тоненький сборник стихотворений Бьяга Гикори. И еще одна книга привлекла мое внимание — «Мифы и легенды, флора и фауна Леса древних дубов». Я купил ее у Периджи, хотя по доброте душевной она занизила цену. У меня было ощущение, что книга мне пригодится. К вечеру погода утихомирилась, и прибыл Соломон с отремонтированной каретой. Ему не терпелось отправиться в Визипиттс-холл, хотя туда-то он совсем не стремился, а хотел поскорее вернуться в город. Периджи обняла меня на прощание и вручила предназначенные для леди Мандибл книги, завернутые в клеенку и обвязанные бечевкой. «Престранную литературу заказывает мадам», — заметила она. Вдобавок старушка подарила мне на память сборник стихотворений Бьяга Гикори. Ее доброта даже развеяла мрак в моей душе — на какое-то время.

— Будь осторожен, — дала мне наказ Периджи. — С леди Мандибл лучше не ссориться. Как говорят, у нее серебряная улыбка, а рука хоть и в бархатной перчатке, но железная.

Однако леди Мандибл меня не интересовала, у меня на уме был лишь барон Боврик. Я забрался в карету. Соломон открыл верхний люк и, посмотрев на меня затуманенным и нетвердым взглядом, угрюмо спросил:

— Ну что, ты по-прежнему уверен, что хочешь в Визипиттс-холл? А то давай, отвезу тебя обратно в город.

Подумав об отце, который делил нищенскую могилу с другим умершим, я ответил:

— Да, уверен.

Соломон утверждал, что мы доберемся за несколько часов. Чтобы скоротать время и отвлечься от мрачных мыслей, я вытащил из сумки «Мифы и легенды». Я много чего слышал о легендарном косматом вепре, и хотелось узнать побольше. Особенно заинтересовало меня своеобразное меню этих животных — я подумал, что это можно использовать в своих целях, и с воодушевлением начал составлять план мщения. Но в этот момент оглушительный удар грома прервал мое чтение, земля вздрогнула так, словно разбушевавшиеся небеса обрушились на нее. Я был настолько поглощен книгой и своими коварными замыслами, что не заметил, как гроза вернулась. Небо вспыхивало от испепеляющих все живое молний. Карета раскачивалась под порывами ураганного ветра, угрожая уничтожить результаты починки и заставляя лошадей напрягаться из последних сил. Я вцепился в сиденье, чтобы не вылететь из кареты при очередном толчке.

Посмотрев в окошко, я увидел, что мы взбираемся на холм всего в нескольких футах от края отвесного обрыва, и предпочел больше не выглядывать. В промежутках между раскатами грома я слышал, как Соломон щелкает кнутом и орет на лошадей. Забившись в самый угол и завернувшись в плащ, я горячо молился о благополучном прибытии к месту назначения. Я уже едва дышал от страха, когда карета вдруг дернулась и остановилась.

В люке показалось мокрое и покрасневшее лицо Соломона.

— Дальше ехать не могу! — крикнул он, стараясь перекрыть вой ветра. — Придется тебе добираться пешком.

Я надвинул шапку так низко, что стало больно ушам. Прижав книги одной рукой к себе и ею же придерживая сумку на плече, другой рукой я открыл дверцу, борясь с ветром, и спрыгнул с подножки, погрузившись по щиколотки в леденящую жидкую грязь.