— Что случилось? — спросил Эндрю.

— Да нет, ничего, Денис в своем репертуаре.

— Может, я могу помочь?

— Нет, все хорошо. Ты и так едешь со мной домой, и это после того, как я публично опозорила тебя.

— Не говори глупости! С каждым бывает. Главное, чтобы не было никаких переломов.

— Мать меня убьет, — Рада удрученно уткнулась лбом в стекло и стала смотреть на проносящиеся мимо огни. — Вот тебе и Золушка. Возомнила себя…

— Перестань, — Эндрю взял ее за руку. — Ты прекрасно выглядела, ты сразила всех своим обаянием и остроумием. Ты понравилась друзьям моего отца. Неужели ты думаешь, что из-за твоего падения кто-то станет думать о тебе плохо?

— Ха! Теперь у Лиз Веллингтон есть отличный повод для злорадства. Вот смеху-то: наследник корпорации Гарди нашел себе русскую корову!

— Не смей так говорить! — серьезно сказал он. — Лиз — вздорная и склочная девчонка, а ты — добрая и веселая. И я ни минуты не жалею, что тебя считают моей невестой.

— Правда?

— Ну конечно! Вот видишь, мы почти приехали. Хочешь, я останусь и посижу с тобой?

— Нет, что ты! Я и так здорово тебя напрягла. Поезжай на выставку.

— Ты уверена?

— Конечно, — она улыбнулась.

— А ты дойдешь сама до дома?

— Разумеется! — Рада, сжав зубы, надела туфли и вылезла из такси. Она перенесла вес на правую ногу, потому что левая раскалывалась от боли в жутких туфлях. Лодыжка опухла. — Увидимся вечером! Или завтра, если я рано усну.

— Точно не надо помочь тебе?

— Нет, я справлюсь, — она сохраняла невозмутимое выражение лица, молясь про себя, чтобы не расплакаться от боли, и помахала рукой.

Эндрю обеспокоенно взглянул на нее, захлопнул дверцу такси, и машина отъехала.

Глава 9

Рада подождала, пока такси завернет за дом, сбросила туфли и, постанывая, доковыляла до скамейки.

— Больно, — пожаловалась она самой себе, потирая ногу.

— Ты как? — раздался над головой знакомый голос.

— А то ты не видишь! — сердито ответила она. Ей не надо было поднимать глаза, чтобы понять, что перед ней Антон. Не хватало еще перед ним опозориться!

— Денис позвонил, сказал, что ты подвернула ногу.

Ну, спасибо тебе, братец!

— Давай, злорадствуй.

— И не собирался. Идти можешь?

— Относительно…

— Тогда держи свои туфли, — Тоха наклонился и поднял Раду на руки.

— Да ты что, с ума сошел? Надорвешься! Опусти меня!

— Мне будет гораздо проще нести тебя, если ты не будешь орать мне в ухо.

— Но…

— А еще лучше будет, если ты совсем помолчишь.

Антон решительно зашагал к подъезду, как будто на руках у него была всего-навсего болонка, а не великовозрастная девица. Рада обхватила его за шею. В лифте она собралась было встать на ноги, но Тоха покачал головой.

— Собираешься испачкать ноги?

— Мне терять нечего, я и по асфальту босиком успела пройти.

— Боюсь, в лифте на полу не только дорожная пыль.

Она скривилась, но слезать передумала. Антон донес ее до двери в квартиру, аккуратно поставил на коврик и подождал, пока она откроет дверь. Рада перешагнула порог и поморщилась от боли.

— Спасибо, что помог, — сказала она, ожидая, что Тоха сейчас пойдет к себе домой.