— Дай я сначала тебя развяжу. — Филип принялся распутывать узлы. Когда он снял последнюю веревку, Присцилла пошатнулась и едва не упала.

— Моя нога! — вскрикнула она. — Как больно!

— Попробуй осторожно наступить на нее. Посмотрим, можешь ли ты идти.

Нога не слушалась Присциллу. Филип осторожно усадил сестру на какой-то ящик.

— Я развяжу Питера и вернусь, — сказал он.

Питер оказался не в лучшем состоянии, чем Присцилла. От полученного удара у него сильно кружилась голова, он не держался на ногах. Филип попытался помочь ему, но не справился с весом Питера, который был крупнее его, и оба упали.

— Питер! Питер, как ты? — закричала Присцилла.

— Он не может идти, — сокрушенно вздохнул Филип.

— Как мы отсюда выберемся?

Филип посмотрел на доску. Он с трудом перебрался по ней один и, вне всяких сомнений, не сумеет перевести еще кого-то.

— Не знаю, — сказал он. — Но мы должны выбраться наружу как можно скорее. Склад вот-вот рухнет.

В ту же минуту, словно в подтверждение его слов, одна из потолочных балок с треском обрушилась вниз и, ударившись о настил, рассыпала вокруг снопы искр.

— Попробуем выйти ближе к концу пирса. Может быть, там удастся найти какую-нибудь лодку. Если нет, придется выбираться вплавь.

— Не думаю, что я смогу плыть, — с сомнением покачала головой Присцилла.

— Придется постараться! — вмешался в разговор Питер. Он приподнялся было на локте, но не смог оторвать голову от пола. — Филип, помоги Присцилле выбраться отсюда.

Филип кивнул.

— Я вернусь за тобой, — крикнул он Питеру.

— Мы не можем бросить Питера! — взмолилась Присцилла.

— Иди! — закричал Питер. — Я выберусь следом за тобой.

— Я могу выводить вас только по одному, — сказал Филип. — И чем быстрее я вытащу отсюда тебя, тем быстрее я вернусь за Питером. Идем же!

Присцилла обхватила Филипа за шею и с его помощью встала. Поддерживая сестру и пробираясь меж пылающих обломков, он двинулся по складу в сторону дальнего конца пирса.

— Простите, что приходится беспокоить вас, капитан, — сказал рулевой, — но думаю, вы сами захотите взглянуть.

Капитан Джаред Морган сидел за столом, листая судовой журнал. Он пребывал в самом скверном расположении духа, о чем было известно каждому члену экипажа. Но рулевой явился с не менее мрачным выражением лица, и Джаред решил, что у него есть основания для внезапного вторжения.

У дурного настроения Джареда тоже были причины. Не прошло и дня после отплытия «Спасения», как плотник объявил ему, что корпус дал течь. Самый беглый осмотр судна дальнейших изысканий не потребовал; было ясно, что плотник отнесся к своим обязанностям спустя рукава и предпочел обследованию корпуса более приятное времяпрепровождение в портовой таверне. Судно было относительно новым, но вот теперь обнаружилось, что корпус гниет. Требовался срочный ремонт. Иными словами, «Спасение» оказалось непригодно к плаванию.

Капитан Морган был вне себя. Он освободил плотника от должности и пообещал ему хорошую жизнь в порту, если они когда-нибудь до порта доберутся. Там уж он лично позаботится о дальнейшей карьере этого плотника, и тот навсегда забудет о корпусах и мачтах. Джаред был зол и на самого себя: вместо того чтобы лишний раз осмотреть судно, он отправился на прощальную вечеринку. Лучше бы потрудился накануне подняться на борт — и не случилось бы того, что случилось.