- Как у кошки с воробьем, - сказал с задней парты Климов.

- Что-что? - Анна Викторовна устремила в глубину класса настороженный взгляд. - Ну-ка объясни.

Климов охотно объяснил:

- Кошка поймала воробья и говорит: «С чем тебя есть? С уксусом или сметаной? Выбирай добровольно…»

- Ну-ка поднимись, юморист, - потребовала Анна Викторовна.

Климов поднялся, и все засмеялись. Если он вставал, всегда возникало веселье: такая мачта вырастала над партой.

- Как его фамилия? - обратилась директорша к Еве Петровне.

- Климов, - сказала та. И в голосе ее слышалось: «Это всем известный Климов, который может лишь паясничать и ни на что серьезное не способен».

- Завтра ко мне с отцом, - распорядилась Анна Викторовна.

Класс притих. Отец Климова в прошлом году разбился в автомобиле. Климов слегка побледнел, но ответил прежним тоном:

- Никак невозможно. Отца нет.

- В таком случае с матерью, - не дрогнув, потребовала Анна Викторовна.

- Тоже невозможно. Она в командировке.

- С кем же ты живешь?

- С бабушкой, - вздохнул Климов.

- Вот и прекрасно…

- А бабушке восемьдесят два года, - поспешно предупредил Климов. - Она уже не боится директоров.

- И ты, видимо, тоже? - язвительно поинтересовалась Анна Викторовна.

Климов сокрушенно покивал:

- Мама говорит: я весь в бабушку.

- «Неуд» по поведению за всю неделю, - распорядилась директор. - Ева Петровна, не забудьте.

Та покачала головой и укоризненно посмотрела на Климова: «Вот видишь, достукался. Жаль, но сам виноват».

Раздался звонок с шестого урока. Анна Викторовна досадливо поморщилась:

- Ева Петровна, у меня совещание. Разберитесь сами. Особенно с этим… - Она посмотрела на Кирилла: - Как его фамилия?

- Векшин… И знаете, Анна Викторовна, он все годы был вполне нормальным учеником. Не могу понять, когда у него это началось…

- Наверное, когда начал сооружать свою прическу, - заметила директорша. - Ишь, отрастил, ушей не видать! Чтобы сегодня же остриг свои космы!

- Не космы, а волосы, - негромко сказал Кирилл. - Все так носят. У других еще длиннее…

- Будем рассуждать? Ева Петровна, завтра в школу с такой прической не пускать!.. А впрочем… - Она словно спохватилась. - Там, где он скоро окажется, его остригут как надо.

С этими словами Анна Викторовна покинула класс.

Все шумно встали и сели.

- Коробов, Самойлов, Сушко, Векшин! Я вам садиться не разрешала!

- Ноги, что ли, железные? - пробурчал Валерка Самойлов.

- Ноги?! - неожиданно воскликнула Ева Петровна. - А мои нервы? Они железные? На что я потратила два года?! Такой позор! Пятно на всю школу!

Ребята запереглядывались. Бегство с репетиций хора было делом обычным. Какое тут пятно?

- А что случилось, Ева Петровна? - преданным голосом спросила Элька Мякишева.

Ева Петровна медленно обвела глазами класс.

- Что случилось? То, что в учительском гардеробе, где укрывались наши «любители свободы», у студентки-практикантки исчез кошелек со стипендией.

Девчонки охнули.

Интересно, что Кирилл ничего не почувствовал: ни обиды, ни страха, ни растерянности. В первую секунду просто подумал: «Вот так история!» Потом ему стало смешно. Он сказал со смехом:

- Вот это да! Значит, мы воры?

- Ты напрасно веселишься. И напрасно говоришь во множественном числе. Имей в виду: ты единственный, кто не стал показывать дежурному учителю свои карманы.

Вся обида и вся злость снова прихлынули к Кириллу.