– Ну, не в ту же секунду. – важно ответил парень. И вообще наверно это была осечка, холостой поцелуй. Надо еще попробовать. Тогда наверно слетит жабья кожа и появится принц.

Яна скосила взгляд вниз на его ремень – действительно пряжка была лихо изогнута, так изгибают пряжку только деды, значит и впрямь парню до приказа, до превращения в принца, оставалось совсем недолго, этой же весной точно уйдет в дембель. Парень заметил ее взгляд, но истолковал его совершенно по своему.

– Да, принц появится как раз из этого места. Я чувствую, он уже готов появиться в любую минуту, зеленая жабья шкура уже горит синим пламенем и готова слететь. Но конечно не сейчас. Может завтра?

Яна вспыхнула и отвернулась. Тут только до нее стал доходить ужас ситуации – значит она, принцесса, посреди бела дня целует какого-то солдатика возле помойки, а тот ей говорит такие пошлости?? Неслыханно! И хоть вокруг вроде бы никого нет, все равно городок на виду и всегда здесь все видят всех.

– Постой! – закричал парень, – Не уходи! Это была шутка! – он побежал следом и схватил ее за правое плечо. – Стой!

Этого ему конечно не надо было делать. Яна, мстительно стиснув зубы, взмахнула левой рукой. Легко и метко, словно убивая комара, она шлепнула руку на правое плечо, поверх его руки и цепко прижала ее. Она даже успела ощутить, что рука солдата теплая и приятная на ощупь. Но правая рука Яны, аккуратно и рассчетливо выронив сумку с тетрадками, уже разворачивалась вверх и назад по дуге – и через секунду, когда Яна развернулась назад всем корпусом, она уже удовлетворенно наблюдала результат, твердо стоя вполоборота: внизу прямо перед ней маячила ровная и зеленая спина парня, неестественно свернутого и согнутого. Парень попробовал дернуться, и Яна привычным доворотом локтя еще крепче нажала на его руку. Парень охнул от боли.

– Да ты что? С ума сошла? – только и выдохнул он, – Я же пошутил, сегодня же первое апреля! День шуток!

Яна быстро прикинула дату – действительно, сегодня март кончился, и было именно первое апреля. Как она могла забыть? Она отпустила парня. Тот медленно выпрямился, потирая растянутое плечо. Вид у него был жалкий и растерянный.

– Ну ты что так? За что? – спросил он, и в его голосе прозвучало такое искреннее недоумение и почти детская обида, что Яне стало стыдно.

– Прости, у меня рефлекс, когда меня хватают за плечо. – соврала Яна.

Парень молчал, очевидно ему все еще было очень больно.

– Ну ты сильный, котенок. – сказал он, внимательно глядя на Яну.

Яна потупилась. Ей вдруг показалось, что она всю жизнь мечтала, чтобы ее кто-нибудь вот так вот назвал котенком, причем именно с такой интонацией.

– Давай я тебя еще раз поцелую. – неожиданно предложила она и сама себе удивилась.

– Давай! – парень обрадовался и подставил щеку.

Яна сжала ладонями его лицо, развернула к себе и чмокнула прямо в губы. Вдали послышался гулкий топот – бежала рота солдат.

– Все, пока! – Яна схватила с асфальта сумку и накинула ее на плечо.

– Ты придешь завтра! – сказал парень.

Яна не поняла какая у него была интонация – то ли утвердительная, то ли просящая.

– Посмотрим. – Яна не оборачиваясь пошла по аллее вперед.

– Раз-два! На месте – стой! – послышался далеко позади голос отца и топот многих ног смолк. – Ровняйсь! Смирно! Разминка окончена. Сейчас будет кросс пятнадцать километров! Готовы?

«Совсем папаша одурел.