Илья направил судно к ближней протоке. Его друзья уже были там. Едва Угаров причалил, как они стали вытаскивать из ближнего кустарника сумки, набитые едой и барахлом.

«Да уж. Если бы я рассчитывал исключительно на собственные припасы, никогда бы не отправился в плавни», — подумал Илья.

— Весла — это хорошо. В плавнях тишина часто гораздо важнее скорости, — рассмотрев катер, заметил Артур.

— Можно подумать, ты провел в плавнях много лет, — язвительно отреагировал Угаров.

Он уступил место за рулем односельчанину, который знал дельту Волги намного лучше его. Катер тронулся с места. Беглецы вступали в новую, совершенно неизвестную им жизнь.

Глава 7

Начиная ветвиться выше Астрахани, сотнями устьев Волга изливается в Каспийское море. Волжская дельта насчитывает около полутысячи рукавов, проток, мелких речек с множеством островов между ними и, если посмотреть на нее по карте, представляет собой треугольник с основанием сто семьдесят километров, упирающимся в море.

Плавни волжской дельты — это бесконечные заросли тростника, островки, поросшие главным образом ивами, кувшинки, густо покрывающие водную гладь. Раньше встречался здесь и восхитительный лотос, но сейчас он почти истреблен людьми и за редким исключением остался только в Астраханском заповеднике.

Плавни — обитель двухсот с лишним видов птиц, в том числе ценных промысловых видов. Но и отдельные млекопитающие сумели приспособиться к полуводной жизни. Кроме ондатр и бобров, в плавнях обычны камышовые коты, различные грызуны, енотовидная собака. Забредают сюда и лоси, а для кабанов плавни стали излюбленным местом обитания. Ну и, разумеется, в плавнях такое разнообразие видов рыб, которое трудно найти где-нибудь еще в России. А если говорить о рыбах, представляющих гастрономический интерес, то и в мире.

Издавна в плавнях укрывался от суетной мирской жизни и правосудия беглый люд. Этому способствовали не только бесконечные заросли, где легко спрятаться от преследователей, но благодушное отношение местных жителей. Увы, наш народ странной любовью любит бандитов. И пригреет, и накормит, и на ушко шепнет, что сосед хочет купить новенькую иномарку — стало быть, денежки водятся. В дни налета Разина на Астрахань местную власть с оружием в руках защищал только один тогдашний омоновец — стрелец Федор, растерзанный у порога церкви, где скрывались женщины и дети. И знаете, как назвал астраханский народ верного царского слугу? Федька-дура — во как!

С учетом относительно теплого климата плавни стали родным домом для выходцев не только из местных краев. В девятнадцатом веке, например, заметную их часть составляли бывшие жители центральной части России.

Трудно сказать, как обстояли дела в советские времена, но с приходом дикого рынка народ вновь потянулся в плавни. Одни укрывались от милиции, другие от бандитов, третьи лишились крыши над головой или не нашли себе применения в новой русской действительности.

Теперь в плавнях существует целая республика, хотя и не представленная в нашем парламенте. Это — так называемое камышовое братство. Живут люди на островах, настоящих или рукодельных — плотах из автомобильных камер с настилом из досок. Здесь они спят, питаются и даже размножаются. Обнаружить такой плот в густых зарослях даже с воздуха крайне сложно. По ночам братва садится в лодчонки и отправляется на меновую торговлю. Порой эти современные Челкаши выплывают даже в море, где пришвартовываются к нефтеналивным танкерам и «светловозам», перевозящим уже готовый бензин. Там они осуществляют бартер — меняют икру и рыбу на горючее двух сортов: для лодочных моторов и для себя лично.