– Ну, деда, ты совсем… Зацепил, потащил, растянул. Чего проще?

С новомодной техникой Василий Михайлович дружил не особо. Она ведь по большей части нужна для трескотни между друзьями знакомыми, а у полковника Минина таковых много и раньше не водилось, да и теперь… Как говорится, иных уж нет, а те– далече. Вот и приобщался он к достижениям научно технического прогресса только стараниями старшего внука, который в свои двенадцать лет знал об электронике больше, чем целый специальный отдел в те времена, когда Василий Михайлович искренне считал, что не доживет до пенсии.

– Вот так, видишь? Справишься теперь сам? А то у нас уже погрузка.

– Справлюсь, не волнуйся. Вас сюда же привезут обратно?

– Да вроде. Ждать будешь, что ли? Ну ты даешь!

– Хоть косточки проветрю.

– Ну смотри, деда, как хо. Главное, доску не вырубай, я тебя по ней запеленгую, если что. Все, поехал. Часа два обещали, не больше.

– Даже оглянуться не успею, как вернешься!

Внук только покачал головой. И обернулся ещё раза три по пути к экскурсионному автобусу.

Хороший парень растет. Правильный. Жаль, Галина не дожила…

Василий Михайлович потер уголок глаза и снова сощурился на экран планшета.

Как цыплят считают по осени, так важность события всегда определяют по жертвам и разрушениям. Но если смотреть с этой точки зрения, дело получается средненькое. Жертв то нет: синяки и ссадины не в счет, а другого ущерба– минимум. Машины побились, это да, но до чего то серьезного вроде пожаров и прочей техногеники не дошло. Наверное, потому что помешательство быстро схлынуло. Двери кое где порублены, газоны потоптаны, ограды покорежены? Так от фанатов футбольных и то больше бывает разрушений. А тут можно считать, никто и ничто не…

Считать, кстати, посчитали. В клинике. По головам. Вот тогда и выяснилось, что одной не хватает.

Сама по себе пропажа человека– вещь обыденная, хотя и печальная. Но это в общем случае. А если, что называется, последний доходяга на месте, жив и здоров, а вполне приличный молодой человек исчез, как и не бывало, от сомнений не отмахнуться. Тем более, не был, не замечен, не привлекался– значит, и скрыться бы бесследно не сумел. Хотя…

Василий Михайлович ещё раз взглянул на фото со страницы собранного Костиком досье.

Обычный такой парень. Из тех, у кого на лице вечно написан один из двух вопросов. Ну да, либо "Что я здесь делаю?", либо "Что я здесь забыл?". Происхождение скучное, образование непримечательное, если что и есть выдающегося в биографии, так это место последней работы. И даже не столько место, сколько сам работодатель, который мог легко и глубоко закопать любого противника, а уж работника и подавно.

Лично полковник Минин знаком был, конечно, не со всеми бывшими "малиновыми пиджаками", но тут широкий круг общения и не требовался. Хватало всего дюжины, зато дюжины осведомленной. Например, способной ненароком проговориться о таких милых маленьких слабостях сурового человека, как ежедневный личный поход в магазин за кефиром. А дальше уж никакого труда не было в том, чтобы поравняться с объектом и ласково осведомиться:

– Гражданин Семенов?

Действовал такой подход на бывалых людей безотказно. Всегда заставлял встряхнуться, подтянуться и осторожно подтвердить:

– Он самый.

– Пройдемтесь?

Детина, двумя пальчиками несший за своим боссом в сетчатой авоське пакет кефира, дернулся было вперед, но наткнулся на поднятую ладонь и приутих.

Он вполне мог все проигнорировать, этот Афанасий Аристархович, имел право, что называется, и Василий Михайлович, признаться, рассчитывал как раз на такой поворот событий, но то ли ностальгия вдруг одолела, то ли другие соображения, и плотно сбитый пожилой мужчина кивнул:

– Отчего ж не пройтись? Погода располагает.