Промежуточный план состоял в том, чтобы спрятать Нину в каретном сарае. Но вот он заезжает в арку и видит, что дверь соседнего сарая не заперта. Внутри кто-то есть. Значит, придется тащить Нину в комнату. Это огромный риск. Впрочем, ситуацию можно трактовать двояко. Сегодня вечер субботы. Пьяная женщина и мужчина, который тащит ее к себе. Дело вполне житейское, если отбросить моральный аспект.

Нина явно не планирует просыпаться. Артем запускает руку ей в карман и достает телефон. Уведомлений нет. Возникает соблазн написать от имени Нины несколько сообщений Володе: типа уехала по срочному делу, не пытайся найти. Но что за срочное дело у Нины? Артем долго собирал информацию о будущей пленнице и успел выяснить, что командировок у нее не бывает, как и работы. Родственников и близких друзей тоже нет. Да и вообще эти игры разума не для него. Артем сразу проколется: его выдаст какая-нибудь деталь, синтаксис. У Нины странная манера составлять слова в предложения: Нина слегка нарушает привычный порядок, как будто пытаясь что-то зашифровать. Артем выключает ее телефон и несет Нину на улицу.

Зайдя в парадную, Артем прислоняет Нину к стене, перехватывает поудобнее и быстро тащит наверх. Тело у Нины легкое, и оно как будто бы помогает ему, переступая ногами. Тут Артем слышит, как в двери на втором этаже проворачивается ключ и она открывается. Артем замирает, прижимая Нину к себе. Ее голова сама падает ему на плечо, рыжие волосы Нины щекочут щеки и ноздри. Артем собирается впиться в Нину губами, придать им обоим позу любовников, охваченных страстью. Он смотрит на Нину, пытаясь найти ее губы во тьме. Из окна льется холодный голубой свет, лампочки приглушены — сплошная романтика, если уметь абстрагироваться от вони дохлятины и средства для травли насекомых. Квартира этажом выше остается открытой, ее жилец как будто прислушивается, что-то подозревая. А потом кладет пакет с мусором на ступеньку и хлопает дверью.

Артем вдруг понимает, что все это предчувствовал: он заранее знал, что сосед просто оставит мусор и закроет за собой дверь. Эта сцена уже была в его голове во всех деталях, включая цвет и размер пакета с мусором. Он подхватывает Нину за пояс и тащит наверх. Нина вздыхает и что-то бормочет сквозь сон. Что-то про бабушку. Бабушка? Возникает образ старухи у памятника Гермесу. Искривленные губы, берет-моллюск. Бабушка тебе не поможет. Он заносит Нину к себе, волоча по темному коридору. Артем действует быстро, почти бесшумно, если не считать негромкого скрипа половиц, он не задевает висящие предметы, беззвучно вставляет ключ в дверь. Внеся Нину в комнату, он вздыхает, садится на стул. Мягкий свет фонарей льется в комнату. Артем был так увлечен последовательностью действий, минимизацией шума, что не заметил двух удивленных внимательных глаз, наблюдавших за ним из кухни. Глаз Гаэтано, который следил за сценой со странной улыбкой, сжимая в пальцах грейпфрут.

О потопе, собачьей куче, сходе ледяной лавины и туманных завихрениях

Сенины губы потрескались и покрылись белым налетом. Он разлепляет их, чтобы пробормотать: «Кто там?» Сеня произносит эти слова на минимальной громкости, почти про себя, но скрежет ключа в двери сразу же прекращается. Еще недавно этот звук разрастался, становился объемнее — в какой-то момент показалось, что за дверью стоит великан ростом с дом и скребет щетину. Но теперь воцаряется тишина, и только из кухни доносится звук подтекающего холодильника: тяжелые капли падают на пол с одинаковыми интервалами.

«Кто там?» — произносит Сеня уже увереннее. Он поднимается и идет к дорожной сумке, расстегивает молнию и запускает руки поглубже, надеясь нащупать что-нибудь поувесистей.