Действительно, проехав по улице, где стояли частные дома, мы свернули в узкий тенистый переулок и, кланяясь низко висящим ветвям вишен, яблонь и груш, выехали на параллельную улицу, где остановились у довольно прилично выглядевшего дома.

— Ничего слышать не хочу, погостите у нас, — заявила нам Зинаида Михайловна, когда Семен натянул поводья.

Отрицательно покачав головой, я ответил:

— Извините, мы не можем. В городе максимум на пару дней пробудем, после чего поедем в Москву. Задерживаться мы тут не можем.

— Ну, хоть эти два дня погостите… — тут она умолкла и, ловко соскочив со скамейки, шустро похромала к появившейся старушке, что вышла из-за ворот на улицу, подслеповато поглядывая на нас.

Как я ни объяснял, что нам требуется спешить, однако Ивановы втащили-таки нас уговорами в дом и усадили за шустро накрытый стол, пока Семен и его дед распрягали Красавца.

Одним словом, освободиться мы смогли только через два часа, мне даже ремень на брюках пришлось расстегнуть, чтобы было посвободнее. Да и сестренки осоловели от еды.

— Зинаида Михайловна, — подошел я к беседующим на кухне трем женщинам: учительнице, ее матери и недавно прибежавшей сестре, — у вас до которого часу работает рынок? Купить кое-что нужно.

— А что именно? — поинтересовалась ее мама, Клавдия Ивановна.

— Одежду для сестер. Некоторые предметы для путешествий, в частности одеяла, ну и другую мелочь. Поистрепались они, да и платья у них единственные.

— А зачем покупать, если у нас все это есть? — всплеснула руками Клавдия Ивановна. — Зина, открывай сундуки, поделимся одежкой-то.

— Да лучше мы сами, — попытался было я возра зить, но на меня сердито шикнули, сказав, откуда, мол, у сиротинушек деньги, и увели сестер в зал примерять старые запасы. Если что, можно и перешить, швейная машинка имелась у безотказных соседей.

Махнув на них рукой, я тяжелой походкой вышел во двор, где грелись и негромко беседовали Сема и его дед, хозяин дома Евсей Агапович.

— Не помешаю? — присел я рядом.

— Нет, мы так, про дорогу говорили, — ответил дед. — Сам-то что собирался? Вроде сходить куда хотел? Так ты скажи, я тут все знаю.

— Да меня Сема проводит, — замахал я правой рукой. — Сем, сейчас я вещи из повозки заберу, и проводишь меня.

— Хорошо.

Сходив в туалет — молока много напился, — я повесил на правое плечо новенький армейский сидор, в котором до того хранились сухари, и мы вышли со двора на улицу. Женщин в доме сейчас лучше не трогать, они там несколько часов будут перебирать ткани и спорить, что подойдет. Причем еще и получая от этого удовольствие. Вот я и решил воспользоваться минуткой и направиться в здание республиканского управления НКВД. Где это здание находится, Сема знал, поэтому повел по улице уверенно.

Красавец уже был обихожен, да и Шмель спал под крыльцом кверху пузом, даже его закормили, так что шагал я легко. Сделаю дела, соберусь и поеду в Москву, до нее порядка тысячи километров, недели за две с половиной, а то и три доберемся. Как раз ко дню рождения, а это значит, можно получить паспорт и попробовать купить дом на себя. Денег у меня хватало. Трофеи были приличные.

— Вон оно, — указал мне Сема.

До этого района мы доехали на трамвае с двумя пересадками, далековато оказалось управление от того района, где жили Ивановы. Но как бы то ни было, мы были на месте.

— Хорошо, — кивнул я, пристально изучая нужное мне строение. — Вот, держи пять рублей, подожди меня в кафе.

— Я лучше в тенечке посижу. Как раз мороженого поем, вон его продают.