Логанаро знал толк в смертельных ранах. К тому же, он имел непосредственное отношение к некоторым из них. Но ничего подобного он никогда прежде не видел. Важнейшие артерии были начисто перерезаны. Светящиеся алые фонтаны били при каждом ударе сердца. Один миг умирающий стоял, как дерево с подрубленными корнями, не в силах двинуться. Затем он рухнул на пол. За несколько секунд он истек кровью и теперь лежал бледный, как призрак. Мертв.

Большим и указательным пальцами Лемпариус вытер с клинка кровь. А потом улыбнулся испуганному Логанаро:

– И еще одно. Когда я переворачиваю рукоять моей безделушки вот так,

– он подбросил нож в воздух, снова поймал его и взял оружие так, что рукоять стала показывать в потолок, а острие в пол, – я могу немного поранить мужчину между ног – как этого в горло. Такая рана несмертельна. Просто после этого немножко… поменьше мужественности.

Логанаро глотнул, словно неожиданно в горло ему попал песок.

– Ты так притих, посредник. Что, язык проглотил?

Логанаро прикусил губы, пересохшие, точно выбеленные солнцем кости в пустыне.

– Что я должен для вас сделать, ваше превосходительство?

Лемпариус снова вложил нож в ножны и похлопал посредника по плечу.

– Ты находишься на службе у ведьмы по имени Дювула. Тебе известно, что у нее имеется братец‑демон? Нет? Ну, неважно! В настоящее время ты занимаешься варваром, которого зовут Конан. Да, так, кажется, его имя – Конан. Нашей ведьмочке понадобилось его сердце, чтобы оживить изготовленное ею изображение.

– От‑ткуда в‑вам это в‑все изв‑вестно?..

– У меня свои методы. Главное, что я это знаю. Я тоже в последнее время стал интересоваться варварами. Мне понадобится твоя помощь, чтобы изловить этого человека. – Лемпариус жестоко улыбнулся.

– Я… я не могу. – Голос Логанаро был еле слышен.

– Извини, дружище, у меня что‑то со слухом. Только что мне вдруг показалось, будто ты сказал, что не можешь помочь мне в этом деле.

– Ваше превосходительство, Дювула насадит мою голову на кол и воткнет его в выгребную яму в своем отхожем месте?

– Послушай‑ка, малыш, о такой участи ты сам попросишь меня на коленях, когда я возьмусь за тебя всерьез, – если ты отклонишь мою маленькую просьбу, конечно. От коготков Дювулы я тебя спасу. Не сомневайся.

Логанаро снова глотнул.

– Могу я узнать, как у вас возникло подобное желание?

– Теперь, когда ты принят ко мне на службу, у меня нет сомнений относительно твоей преданности. Я тебе все расскажу. Насколько тебе известно, Дювула не берет себе больше любовников из числа людей. Но я хотел бы, чтоб она взяла еще одного, прежде чем оживит своего Принца.

– Вас, ваше превосходительство? Но», но– я думал– – Логанаро оборвал сам себя, когда сообразил, ч т о он, собственно, хочет сказать.

Лемпариус засмеялся. Он совершенно не был обижен и даже продолжил мысль Логанаро:

– Ты подумал, что я, как и многие другие, насладился бы этой сомнительной честью и, не будучи слишком хорош, в конце концов подвергся бы плачевной участи?

– Простите меня, сенатора

– Твое предположение в целом верно. Так было. Во всяком случае, так продолжалось довольно долго. За эти голы я приобрел известную силу, ну, скажем, своего рода животную силу. Обладая этой новой энергией, я могу быть уверен, что мой дебют на той арене, где заправляет Дювула, будет весьма удачен.

– Но если дело обстоит именно так, почему вы просто не вступите с ней в контакт?

– Я вижу, ты смутно представляешь себе, что такое женщина.