Конан вонзил свои пятки в бока его лошади, поощряя от бега к галопу.

Облако пыли вздымалось позади пары, когда они мчались к неуверенному будущему, ожидающего их в дюнах Нифии.

15. Раскопки

Тодж скатился с утёса и счистил толстый слой пыли со своего плаща цвета индиго. Он стоял на мгновение в тени предоставленный утесом в узком проходе и позволять мере высокой температуры солнца уменьшаться от его тела. Ему повезло, что Конан и женщина — Сивитри было ее истинным именем, теперь он знал, замедлили их лошадей, после дороги через скалистую стену, которая окружила это плато пустыни.

Выслеживание их от Саридиса не было легкой задачей. Дюны обеспечили небольшое укрытие, вынуждая его следовать на большем расстоянии, чем он предпочел бы. Удачным для него было, что они придерживались караванных дорог, где следы их копыт не были слишком трудноразличимы. Но он вынуждено не спал несколько ночей, чтобы не отстать от них, его лошадь была, очевидно, хуже их, и утомительная задача установления их маршрута требовала его неоднократных остановок. Только приближение сумерек, когда они остановились в карьере для отдыха, позволило подобраться достаточно близко, чтобы фактически видеть их.

Тогда он устроился до восхода солнца.

Убийца зевал и потягивался, сгибая его члены. Ранее он наблюдал, что они вошли в расселину в скале в основании плато. Тогда он рискнул и миновал расстояние, отделяющее от утесов в полном галопе. Риск того, чтобы быть замеченным был не так значим, чем возможность упустить их в проходе. Даже в этом случае он считал безумием поехать в тот промежуток после них, и вместо этого, он укрыл свою лошадь в выемке около зева прохода и поднялся на низкий выступ.

В то время как киммериец и женщина ехали не спеша по сузившемуся пути, Тодж бежал вдоль высокой дороги выше их. Грязь, покрывшая предметы его одежды, помогла ему сливаться с окружающей его средой. Избегая быть замеченным, он следовал за ними на слух и не рисковал вглядываться в проход.

Когда он подобрался достаточно близко, чтобы подслушать разговор Конана и Сивитри, он подкрался к краю утеса, лег, не двигаясь в подходящем положении для тайного наблюдения.

Внешность странного жреца поразила его настолько, сколько это, казалось, поражало и пару ниже. Прислушавшись внимательно, Тодж сразу понял жажду Нефрита к Зловещему древнему Богу. Не столь удивительно, что она пошла на такие крайности, чтобы получить это. Для шлюхи, Красная Гадюка была простым символом по сравнению с реликтом такого значения. Убийца незначительно использовал безделушки или легендарные сокровища, сохраняя те, которые содействовали его профессии. Он поднялся на определенную удобную ступень в жизни, ту, которая предоставляла ему вполне достаточную возможность свободы выбора: своего времяпрепровождения и убийство. Почему оставлять его свободу ради прихоти и игр империй? Присутствие Сивитри здесь было и интересно и неожиданно. Он знал о её прежде только по имени; она занимала место высоко в пределах иерархии Нефрита.

Некоторые утверждали, что она была сестрой Нефрита, хотя ни один не знал наверняка, охраняла ли возможно Нефрит или Сивитри непосредственно. Он был рад теперь, когда никакая возможность убить руками еще не представилась, так как Сивитри предоставит ему определенную страховку, что Нефрит избавит его от kalb жука, как только бога доставят. Да, Сивитри была бы идеальным заложником.

Морща ноздри, Тодж изучил тела в проходе с профессиональным любопытством. Запах должен быть действительно сильным, чтобы проникнуть через анжжаж мазь, которую он размазал на своей верхней губе, когда он встретился в первый раз с ароматом, поднимающимся от прохода до плато.