Младший Бог покачал головой.

    - Я не знаю, какие у них были отношения, - сказал он. - Когда они оба были волками, они могли позабыть о том, что они родня. Но ему не нужно было овладевать ею, чтобы вовлечь ее в круг своей жизни.

    - Почему? - спросила Сунильд заранее зная, каким будет ответ.

    - Он ее отец, - сказал юноша. - Он _б_ы_л_ ее отцом.

    Оба помолчали. Потом Сунильд вымученно улыбнулась.

    - Прости меня, Младший Бог. Я совершенно растерялась. По людскому обычаю, я должна была сразу пригласить тебя за стол. Садись, я приготовила вина.

    Они сели за стол. Мертвая девушка в подвенечном наряде лежала между ними, как главное блюдо свадебного пиршества. Драгоценные камни, насыпанные вокруг тела, казались фруктами на этом странном пиру. Сунильд взяла чашу с вином. Младший Бог, который старался быть вежливым и потому во всем подражал хозяйке дома, последовал ее примеру. Он отхлебнул вина и улыбнулся.

    - Некоторые людские обычаи мне очень нравятся.

    С этими словами он взял горсть перстней и отправил их в рот. Золото и рубины захрустели у него на зубах. Прожевав их и спокойно запив глотком вина, он все с той же благосклонной улыбкой поднял глаза.

    - Вот мы сидим с тобой, высокородная Сунильд, как муж и жена, за пиршественным столом. Клянусь, это что-то новое для меня. Ты мне нравишься, Ледышка. С годами ты стала лучше. Сильнее. Жаль, что некрасива. А эта девочка на столе - для еды?

    - Да спасут нас великие боги, что ты говоришь, мой божественный супруг! - Сунильд с трудом подавила дрожь.

    - Я спросил потому, что раньше видел, как за столом едят. Прости мое невежество, хозяйка дома. Я всего лишь не хочу быть неучтивым.

    - Мертвая девочка - Соль, дочь твоего сына.

    - А! - Он приподнялся и с интересом всмотрелся в ее лицо. - Хорошо, что у вас не едят мертвых. Это, наверное, правильно. Их сила принадлежит земле, пусть уйдет в землю.

    - Все когда-нибудь уйдет в землю, - сказала Сунильд.

    Не слушая, Младший Бог взял мертвую за шею и повернул ее к свету факелов. Тяжелые серьги качнулись, по столу пробежали золотые блики. Одна мочка оборвалась - Сунильд слишком низко проколола ухо. Младший Бог не обратил на это никакого внимания.

    - Да, она похожа на него, - сказал он наконец. Резким движением он приподнял Соль и прижался щекой к ее мертвой щеке. - Посмотри, Сунильд, разве ты не замечаешь сходства?

    Старая женщина не отвечала. Эти два лица, бледные, с одинаковыми чертами, пугали ее. Слишком резким казался контраст между крупным, полным лихорадочной жизни ликом Младшего Бога и тонким, хрупким, безжизненным личиком Соль.

    Юноша опустил тело девушки обратно на стол, не заметив, что одна рука у нее неловко подвернулась, и задрал ее платье. Обнажился живот и страшная, уже почерневшая рана, по которой он провел рукой.

    - Оставь ее в покое! - не выдержала Сунильд. - Не тревожь мертвую.

    - Хорошо. - Младший Бог одернул юбку и уложил Соль обратно на стол, не удосужившись поправить ее руку. - Почему тебя это так беспокоит?

    - Не знаю. Она дитя, и она мертва. Зачем ты трогаешь ее?

    Младший Бог пожал плечами.

    - Хотел посмотреть, вот и все. Разве это оскорбительно?

    - Да, - тяжело переводя дыхание, ответила Сунильд. - Это оскорбительно.

    - Ее живот был как чаша цветка, - проговорил он. - Так рассказывал мне твой сын, прежде чем умереть.

    Сунильд застыла. Это юное, ко всему равнодушное, любопытствующее существо наполняло ее безотчетным ужасом.