Изменить размер шрифта - +

    Конан предпочитал честную игру: либо мгновенная смерть, либо чистый промах.

    За ухом зверя темнело пятнышко. В него-то и целился Конан. Задача была трудной. Это признал бы любой опытный боссонский лучник. Вряд ли стоило рисковать. Но Конан рискнул.

    Копье попало в цель. Олень рухнул на передние ноги. Потом медленно завалился на бок. Конан ринулся вперед, чтобы добить зверя. Но это было излишне.

    Не спеша принялся Конан свежевать тушу. Для удобства он снял с себя широкий ремень с мечом и зацепил его за ближайшую корягу. Рядом он положил копье.

    Олень был наполовину освежеван, когда рядом послышался шорох. Конан подскочил с зажатым в руке окровавленным ножом.

    Человек, лениво прислонившийся к дереву, был ниже Конана на фут, но столь же широк в плечах и крепок телом. Волосы у них были одного цвета, но глаза преследователя и его кожа были заметно темнее.

    - пронеслось в голове Конана. Человек держал в руках его пояс и окровавленное копье. Это был пикт. Кровный враг всех киммерийцев.

    - Цена глупости - жизнь, - сказал пикт.

    - Даже с мечом против ножа тебе меня не убить, поганый пикт! отозвался Конан. От сознания позора у него запылали уши.

    Пикт улыбнулся во весь рот, и боевая окраска на его лице превратилась в забавную гримасу:

    - Возможно. Однако ты слишком быстро забыл мои уроки.

    Конан снова принялся свежевать тушу:

    - Забыл, как же... Оружие должно лежать не дальше расстояния вытянутой руки. Еще отец учил меня этому.

    - Ты, видно, о бабах размечтался. Да только трупу они ни к чему. Любой пикт мог сейчас запросто прикончить тебя.

    Конан только головой мотнул в ответ.

    Это случилось пару месяцев назад, когда киммериец пробирался среди холмов по Дебрям Пиктов. За ним гнался отряд черногорцев. Дело было уже совсем дрянь. Вдруг Конан увидел неприметную, хорошо укрытую в горных складках пещеру. И в этой-то пещере встретил он пикта из Большой Долины. Звали пикта Тахач. Спасаясь от другой банды черногорцев, он уже вторую ночь отсиживался в этой пещере.

    Трое суток вынужденного бездействия они провели, треплясь о своих ратных и охотничьих подвигах. А когда опасность миновала, еще пару недель они вместе мотались по Черногорью в поисках добычи.

    Тахач, вознамерившись как-то стать членом почитаемого среди пиктов Волчьего братства, шатался по свету, ища приключений на свою голову, дабы снискать себе славу.

    Конан вынужден был сознаться, что рядом с пиктом он слабак. Тот мог запросто обставить Конана и во время разбойных вылазок, и в знании леса.

    Скитаясь в поисках пропитания, они, как самые завзятые мародеры, грабили редкие становища. На их поимку был снаряжен специальный отряд. Именно тогда и получил Конан свое ранение. Именно эти раны врачевала Наэфа, дочь Халги.

    Тогда пикт пропал из поля зрения Конана. Был ли он вообще жив? Конан не знал.

    И вот теперь Тахач стоит перед ним, живой и невредимый, лоснящийся от медвежьего жира.

    - Олень что надо.

    - Бери. Мне все равно не унести одному.

    Пикт нагнулся к оленю, достал из его брюха кусок печени, взял ее в обе руки и принялся с аппетитом за еду. Конан всегда хотел перенять кое-что из боевых приемов пиктов, их умение читать лесные тропы. Но представления о вкусной и здоровой пище у них были разные.

    - Как же ты спасся?

    - Я день просидел с головой в болоте. Дышал через сухой тростник. Этот трюк хорошо знаком равнинным обитателям.

Быстрый переход