Артур КЛАРК. Конец Детства
Гипотезы, положенные в основу
этой книги, принадлежат не автору.
I. Земля и Сверхправители
1
Вулкан, вознесший из глубин Тихого океана остров Таратуа, спал уже
полмиллиона лет. Но очень скоро, подумал Рейнгольд, остров будет омыт
пламенем куда более яростным, чем то, которое помогло ему родиться.
Рейнгольд посмотрел в сторону стартовой площадки, запрокинул голову -
иначе не оглядеть до самого верха пирамиду лесов, все еще окружающих
"Колумб". Нос корабля возвышался на двести футов над землей, и на нем
играли прощальные лучи закатного солнца. Настает одна из последних
ночей, какие суждено видеть кораблю, скоро он уже выплывет в
непреходящий солнечный свет космоса.
Здесь, под пальмами, высоко на скалистом хребте острова, тишина.
Лишь изредка от строительства донесется вой компрессора или чуть слышный
издали возглас рабочего. Рейнгольд успел полюбить эту пальмовую рощицу;
почти каждый вечер он приходил сюда и сверху оглядывал свое маленькое
царство. Но когда "Колумб" в бушующем пламени ринется к звездам, от рощи
не останется даже пепла, и это грустно.
В миле за рифом на палубе "Джеймса Форрестола" вспыхнули прожекторы
и пошли кружить, обшаривая темный океан. Солнце уже скрылось, с востока
стремительно надвигалась тропическая ночь. Рейнгольд усмехнулся -
неужели на авианосце всерьез думают обнаружить у самого берега русские
подводные лодки!
Мысль о России, как всегда, вернула его к Конраду и к памятному
утру переломной весны 1945-го. Больше тридцати лет прошло, но не
тускнело воспоминание о тех последних днях, когда Третья империя
рушилась под грозным прибоем наступления с Востока и с Запада. Будто и
сейчас перед ним усталые голубые глаза Конрада и рыжеватая щетина на
подбородке - минута, когда они пожимали друг другу руки и расставались в
той разрушенной прусской деревушке, а мимо нескончаемым потоком брели
беженцы. Их прощанье - символ всего, что с тех пор случилось с миром,
символ раскола между Востоком и Западом. Потому что Конрад выбрал путь,
ведущий в Москву. Тогда Рейнгольд счел его выбор глупостью, но теперь он
в этом не столь уверен.
Тридцать лет он думал, что Конрада уже нет в живых. И только неделю
назад полковник Технической разведки Сэндмайер сообщил ему новость. Не
нравится ему Сэндмайер. и уж наверно это взаимно. Однако ни тот ни
другой не допускают, чтобы взаимная неприязнь мешала делу.
- Мистер Хофман, - начал полковник самым официальным своим тоном, -
я только что получил весьма тревожное сообщение из Вашингтона.
Разумеется, это совершенно секретно, однако мы решили поставить
технический персонал в известность, люди должны понять, что необходимо
ускорить работу.
Он многозначительно помолчал, но на Рейнгольда это не произвело
особого впечатления. |
