— Насколько ему плохо? — тихо спрашивает Джером. — Что-то он не очень хорошо выглядит.

— Это рак поджелудочной железы, Джером. Разве может человек с таким выглядеть хорошо?

— Он вообще сможет этот день выдержать, что скажешь? Потому что он хочет с ним покончить, и, мне кажется, от этого ему станет легче.

— Ты хочешь сказать — с Хартсфилдом? С этим долбодятлом Брейди Хартсфилдом. Даже при том, что он, долбодятел, мертвый.

— Да, я это имею в виду.

— Я считаю, что это плохо. — Холли разворачивается и с усилием смотрит ему в глаза: от этого она всегда чувствует себя словно обнаженной. — Ты замечал, как он за бок хватается?

Джером кивает.

— Он так уже неделями делает и говорит, что у него несварение. К врачу его я практически загнала. А когда он узнал, что с ним, пробовал соврать.

— Ты не ответила. Он сможет продержаться до конца дня?

— Пожалуй. Надеюсь. Ибо ты прав, ему это нужно. Только мы не должны его оставлять. Оба. — Холли отпускает одно свое плечо и берет парня за запястье. — Пообещай, Джером. Не отсылай худенькую девочку домой, чтобы ребята играли в своей избушке на дереве сами.

Он снимает ее руку со своего запястья и сжимает ее.

— Не волнуйся, Холлиберри. Наша банда не распадется.

У Брейди нет времени играться с ней. Снег густеет с каждой секундой, а драндулет Z-Мальчика на лысой резине и с более сотней тысяч миль пробега вряд ли справится со снежной бурей, если она разгуляется. При других обстоятельствах он хотел бы знать, как это она до сих пор жива, но так как обратно возвращаться и исправлять ситуацию он не намерен, то это вопрос интересует его чисто теоретически.

— Ты знаешь, кто я, и я знаю, что ты пыталась сделать. Еще попробуй — и я подошлю к тебе тех, кто следит за твоим домом. Тебе повезло, что ты выжила, Фредди. Второй раз не дрочи судьбу.

— Извините… — почти шепчет Фредди. Это совсем не та свирепая и мятежная девушка, которая работала в «Киберпатруле» и высказывалась выражениями вроде «ёб тебя и твою мать!». Но она и не до конца сломана, иначе сейчас бы не полезла ковыряться на тот сайт.

— Ты кому-нибудь говорила?

— Нет! — Кажется, сама эта мысль ее ужасает. Ужасает — это хорошо.

— А скажешь?

— Нет!

— И это правильный ответ, потому что если скажешь — сама знаешь, что будет. Ты под колпаком, Фредди, не забывай.

Он сбрасывает, не дожидаясь ответа. Его больше злит, что она жива, чем то, что она пыталась сделать. Поверит ли она в выдуманных людей, которые следят за домом, даже учитывая то, что он, уходя, считал ее мертвой? Он думает, что да. Она имела дело и с Доктором Z, и Z-Мальчиком; кто знает, сколько еще дронов в его распоряжении?

Как бы там ни было, а сейчас он ничего с этим поделать не может. Брейди имеет долгий-долгий опыт обвинения других людей в своих проблемах, и сейчас он винит Фредди в том, что она не сдохла, как должна была бы.

Он переключает передачу и давит на газ. Шины пробуксовывают на тонком ковре снега, который укрыл парковку перед закрытым «порнодворцом», но на внутриштатном шоссе снова прочно сцепляются с покрытием, где некогда коричневые мягкие обочины уже белеют. Брейди разгоняет машину Z-Мальчика до шестидесяти миль в час. Скоро это для таких условий будет многовато, но он будет держать такую скорость, пока может.

У «Найдем и сохраним» общая уборная с турагентством, расположенным в соседнем офисе, но прямо сейчас Ходжес в мужском туалете один-одинешенек, за что и благодарен.