Отрикс посмотрел на Реверика. Тот по-детски высунул язык: мол, проиграл, и к альфе Центавра полетит настоящий везунчик. Отрикс хитро улыбнулся и показал в ответ раскрытую ладонь: мол, рано радуешься, еще неизвестно, куда полетит твой корабль.

Капитан по имени Сириус умудрился взять шар с надписью "Сириус А", но никто особо не удивился: с таким именем капитану должна была достаться именно эта звезда.

– Звезда Лейтена!

– Звезда Каптейна!

– Процион!

– Тау Кита!

– Звезда Лакайль!

С каждым разом вероятность вытянуть билет в сторону альфа Центавра увеличивалась, и когда на сцену вышел капитан "Антареса" - корабля, на котором летел Реверик, тот почувствовал, что сердце готово вылететь из груди.

– Альфа Центавра, давай альфу Центавра! - прошептал он.

Сосед по трибуне посмотрел в сторону Реверика, но так и не понял, сказал тот что-нибудь, или просто показалось.

Капитан Эдельгрейсе крутанул ящик на один оборот и, не мешкая, достал шар. Реверик сглотнул и перехватил взгляд Отрикса.

Капитан достал бумагу и прочитал:

– Эпсилон Эридана!

Трибуны взревели, и Отрикс взревел громче всех: Реверик тоже проиграл спор. Расстояние до звезды Эпсилон Эридана составляло десять с половиной световых лет.

– Ну, копец: прощай, мозги! - пробормотал Реверик. Мало приятного в том, что он проиграл Отриксу, но это мелочи по сравнению с расстоянием, которое придется преодолеть. Полет в обе стороны составит около трех десятилетий плюс годы, которые уйдут на изучение планет. По возвращении домой экипаж корабля с чистой совестью отправится на пенсию, и до конца жизни будет привыкать к произошедшим на Фаэтоне изменениям или развлекаться на всю катушку, если останутся силы.

С другой стороны, Отрикс тоже не выиграл: его корабль полетит не к самой ближней звезде от солнца. Теперь вопрос: придется обменяться тремя сотнями щелчками по лбу или проще провести взаимозачет и уменьшить количество щелчков до абсолютного минимума?

"Интересно, - подумал Реверик, - кому достанется альфа Центавра?"

В ящике осталось три шара, и еще три капитана не знали, куда им предстоит лететь. Как ни странно, но оставшиеся "не разобранными" звезды относились к разным группам расстояний до Фаэтона. Одна звезда - ближняя, до второй примерно восемь с половиной световых лет, и еще звезда, расстояние до которой равнялось тринадцати с четвертью световых лет.

– Кому-то сильно "повезет"… - вслух подумал сосед Реверика.

– Это точно, - поддакнул Реверик. - Провести полсотни лет в космосе - такое не каждому врагу пожелаешь.

– Особенно если полет пройдет впустую, - добавил сосед. - Но зато космонавты вернутся домой живыми легендами. А это многого стоит.

– А кто спорит? - вздохнул Реверик. - Тем более, рядом с дальней звездой еще четыре находятся. Заодно и их проверят, если на основной не отыщут то, что искали. Глядишь, еще и гостей на Фаэтон привезут.

– Хм-хм… Или там останутся, если мир окажется лучше нашего.

– Или так, - ответил Реверик.

Самую далекую звезду вытянул предпоследний капитан. Альфа Центавра досталась последнему, чему несказанно обрадовалась его команда: о полете к этой звезде мечтали с давних пор, задолго до того, как космические полеты к другим планетам стали реальностью. Мысли предпоследнего капитана остались при нем.

– Забавно вышло, - заметил кто-то за спиной Реверика. - Последнему лететь меньше всех.

– А вот я всегда говорил, - прозвучал другой голос, - что выбирать звезды и сдавать экзамены надо именно так: по студенческому закону подлости самый простой билет остается лежать до тех пор, пока других не останется.