|
А Клод и Жак, выскочив во двор, закричали: - Отец благословил! Будет свадьба! - Что? Какая свадьба? Кого благословил? - Напьемся! Он сошел с ума, ему пора на тот свет! - каждый выкрикивал свое мнение, не давая говорить другому. А Констанция и Филипп стояли на крыльце, взявшись за руки.В комнате старика остались Виктор и его сын Анри. Глаза Виктора медленно наливались кровью. Анри испуганно смотрел на лицо отца, на безучастного деда, который сразу как-то обмяк, лишь только захлопнулась дверь. Мальчишка спрятался между двумя шкафами и из этой узкой щели следил за всем, что происходит. - Что ты наделал, отец? - вдруг взревел Виктор, все еще оставаясь на месте. Гильом Реньяр ничего не ответил на этот крик старшего сына, лишь, склонив на бок голову, презрительно посмотрел на него. - Ты все испортил! Все! Все! Зачем ты их благословил? Зачем? - Виктор бросился к отцу и принялся трясти за плечи - Ты понимаешь, что наделал, понимаешь?! - спрашивал он у отца. Тот попробовал что-то сказать, но из его рта вырывался только хрип. - Ты, ты, отец, все испортил! Ты выжил из ума! Ты разрушил все мои планы! Анри вдруг заплакал и принялся кулачками размазывать слезы по щекам. - Дедушка, дедушка Гильом! - мальчик выбрался из своего укрытия и бросился к старику. Но Виктор схватил своего сына за воротник куртки и со злостью отшвырнул. Мальчик ударился о шкаф и, продолжая плакать, замер. - Папа! Отец! Отец, остановись! Но Виктор уже не мог сдержать охватившую его ярость. Он тряс за плечи старого Гильома Реньяра и кричал ему прямо в лицо: - Ты все испортил! Ты стал трусом! И нас уничтожат, уничтожат, всех Реньяров уничтожат! Но в первую очередь надо уничтожить тебя, выживший из ума старик! Ты уже давно сошел с ума и не имеешь права командовать в доме! Я хозяин и господин! Мне принадлежат все земли! Все принадлежит мне! Гильом Реньяр на мгновение пришел в себя. - Виктор, - проскрипел старческий голос и до этого безумствовавший мужчина замер. Он смотрел в блеклые глаза отца и видел там только лишь свое отражение, свое перекошенное от ярости лицо, растрепанные волосы. - Виктор... сын... - с трудом прошептал старик и его голова беспомощно склонилась на грудь, а тяжелая Библия, соскользнув с колен, тяжело упала на пол. Первым сообразил, что произошло, Анри. Он тихо поднялся на ноги и все время глядя в лицо старику, подошел и поднял с пола тяжелую Библию. - Он умер, - прошептал мальчик, ни к кому не обращаясь.И невозможно было сообразить, вопрос это или утверждение. - Умер? - переспросил Виктор и сам ответил себе. - Старый Реньяр оставил нас, я теперь глава рода. Анри, я глава рода, - он схватил своего сына и поднял под потолок. Тяжелая Библия выпала из рук мальчика и грохнулась на пол, раскрылась, зашелестев пожелтевшими страницами. А мальчик затрясся и громко заплакал. - Молчать! - приказал Виктор. Он поставил сына на землю и, расправив плечи, жадно вдохнул воздух и бросился по гулкой лестнице туда, во двор, где стояли, держась за руки, Констанция и Филипп Абинье. Анри подошел к деду и положил свою мокрую от слез ладонь на морщинистую неподвижную руку старика. |
