|
Я не могу любить его всем сердцем и душой, хотя мое тело и жаждет его". - Боже, какая же я несчастная, запутавшаяся женщина! - Ты что-то сказала, дорогая? - наклонялся к Констанции король. А Констанция делала вид, что спит, хотя король видел, как подрагивают ее длинные ресницы и он понимал, что Констанция задумалась о чем-то глубоко сокровенном, о том, чем она никогда не поделится с ним, даже если когда-нибудь произойдет чудо, и она полюбит его. - Констанция, - шептал король, - ты для меня дороже всего на свете, дороже семьи, дороже престола, дороже моего королевства. Ты заменила мне все, ты стала моей жизнью и единственной целью. И тыполюбишь меня, я это знаю, - в каком-то яростном исступлении произносил король Витторию. Затем он поднимался и начинал нервно расхаживать из угла в угол. Он, как ни напрягался, не мог себя заставить думать о королевстве, о войне, о том, что бросил войска и убежал с поля боя, лишь только узнав, что его возлюбленная заболела и ей угрожает смерть. А ведь война стоила жизни тысячам других людей, войналомала тысячи судеб. А король пожертвовал этими тысячами, решив спасти всего лишь одного единственного человека, одну женщину, причем ту, которая его не любила. Прошло еще несколько дней. Однажды, на рассвете, у загородного дворца короля Витторио остановилось несколько карет. Из них вышли министры и военачальники. Они были испуганы и суетливы. Дворецкий распахнув дверь, и министры оказались во дворце. - Где король? Дворецкий развел руки в стороны и указал головой наверх. - Но его величество никого не принимает, он не желает ни с кем встречаться и разговаривать. - Ох, - тяжело вздохнул министр. - Наш король уже совсем сошел с ума, - зашептал один военачальник другому. Королева Пьемонта сидела за письменным столом и плакала. - Как все ужасно! - шептала она. Дверь тихо открылась и к матери подошел сын. Он положил ей руки на плечи. - Почему ты плачешь, мама, что случилось? - Сынок, случилось самое ужасное, что только могло быть... - Что, кто-то умер? - Нет, война проиграна, французы требуют капитуляции. Тринадцатилетний Витторио наклонил голову. - Мама, не стоит плакать, я стану королем и тогда я верну все наши земли, я изгоню французов из Пьемонта, мы будем править вместе с тобой. - А отец?! - воскликнула королева. - Он мне после всего - не отец. - Но он король, сынок, опомнись, что ты говоришь! - Нет, мама, - слишком сурово и абсолютно не по-детски произнес Витторио, - он уже не король, королем буду я. И это время, поверь, наступит очень скоро. - Сынок, боже, как это все ужасно! - королева прижала наследника к груди и стала приглаживать взъерошенные волосы. - Сынок, ты сам не знаешь, что говоришь, ведь отец тебя любит. - Нет, он не любит меня, не любит тебя, он любит только эту женщину, - ребенок тряхнул головой, указывая вверх, туда, где находилась комната Констанции. - Он даже не вышел к своим министрам, - сказала королева. - Значит, он не король, - вновь сказал Витторио-младший. - Нет, сынок, не надо так говорить, твой отец пока еще король. У взрослых свои проблемы и понять их, зачастую, не так просто. Но поверь, твой отец хороший человек, честный. |
