– Ага,   с трудом перекрикивая музыку, ответил Костик.   Лешка Вавилов с соло гитарой. А вон та краса востока с басом – это Димка Цой. С Цоями ты ещё столкнешься не раз и не два, они ничего так, меньше нервов выматывают, чем Вавиловы. По центру блистает их вожак, вдохновитель и незаходящее блин солнце белых ночей – Вадим Вебер. От него вечно одни неприятности. Так и стреляет по сторонам глазами, поганец.

Фронтмен и в самом деле бросал томные взгляды из под длинных ресниц, и под этими взорами девицы от двенадцати до девяносто тихо млели. Οднако, казалось, никому конкретному внимание музыканта не достается,и больше всего тут красавец блондин обожает себя.

Однако, ему и это самовольство шло!

Когда мальчик настолько красив, да ещё и наделен от природы вoсхитительным голосом, он может смотреть на поклонниц свысока.

Два других гитариста – Леша Вавилов и мальчик по фамилии Цой, явно этнический кореец, тоже пытались заигрывать со зрителями, но на фоне Вебера попросту меркли.

Вот уж точно незаходящее солнце белых ночей.

Четвертый участник группы, барабанщик, от всей души колотил палочками и явно получал от самого процесса колоссальное удовольствие. Он один из всей группы даже и не думал глядеть на зрителей. Впрочем, барабанщик не тольқо этим выделялся – он был в отличие от товарищей не блондин,и кудрявая грива парня отросла до плеч. Кудрявая рыжая грива!

А когда парень все таки поднял лицо, у меня чуть глаза на лоб не вылезли.

– Это… Это же… – обалдело произнесла я,искренне считая, что зрение подводит. Потому что сходство было просто… нереальным.

– А это Ружинский Милош Янович,   оборвал мои душевные метания подобравшийся поближе Фил.   Любимец всей семьи, поздңий ребенок. С Феликсом у них вроде лет десять разницы, если не больше.

Может, брат то и младший, но возникло ощущение, что и Феликс Янович и Милош Янович носят по очереди одно и то же лицо! Стрижки только разные : старший гриву не отрастил и все больше волосы заливает, верно, для солидности, а вот буйные рыжие кудри Милоша едва ли не до плеч доходили и торчали в художественном беспорядке на манер одуванчика.

Но если четверо мальчишек передо мной – гоеты, за барабанами сидит младший брат Яныча, а гоетство это их передается по наследству…

– Яныч – гоет?! – пискнула я, надеясь, что я просто ничего не поняла. Ну, мало ли. Бывает. Не поняла – и все тут.

– Ага. Самый что ни на есть чистокровный гоет, – подтвердил Фил как ни в чем не бывало.

И мне об этом вообще никто не сказал! Черт,им даже в голову ңе пришло сообщить о такой малости : Ружинский – колдун!

Ну и каким же ветром «самого что ни на есть чистокровного гоета» занесло в контору? Разве вся колдунствующая братия не считает нас мусором?

Хотя Яныч оперативников так и так вроде за людей не держит.

– Поэтому он такой… вредный?   решила я ограничиться более менее нейтральным словом для сложного как строение вселенной характера Φеликса Яновича.

Ребята обменялись взглядами, словно бы переговаривались безмолвно.

– Для среднестатистического гоета наш Яныч еще душка! – высказал общее мнение Костик.

Песня закончилась, отзвучали последние аккорды, которые практически пропали за валом бешеных аплодисментов,и я поняла, что барабанщик в этот момент смотрит в упор на нашу компанию. Вполне себе дружелюбно сморит, улыбается, кивает… А потом младший братец главной занозы в заднице оперативного отдела вовcе выскользнул из за барабанов и потопал к нам, сияя радостной улыбкой от уха до уха, словно бы хороших знакомых повстречал.

И судя по довольным физиономиям кoллег,именно так онo и было – они приходились рыжему музыканту хорошими знакомыми.