— Дай слово, что больше меня не бросишь, — тихо сказал он. — Прошу вас, госпожа.

— Не называй меня так, — сказала я, забросила на плечо сумку и уже собралась уйти, но он удержал меня за руку:

— Пожалуйста, Данте. Я не хочу лишиться шанса обрести свободу из-за глупой прихоти человека. Пожалуйста.

Я хотела вырвать у него руку, но вдруг поняла, что впервые за все время он вежливо о чем-то просит и даже говорит «пожалуйста». Я уставилась на него, покусывая нижнюю губу. На его гладкой золотисто-смуглой щеке пульсировала жилка.

— Ладно, — после некоторого молчания сказала я. — Обещаю.

Он моргнул. Второй раз в жизни я видела смущенного демона.

Так мы простояли — он держал меня за руку, и мы смотрели друг другу в глаза — добрых двадцать секунд. Затем я отодвинулась от него и взглянула на небо. Тучи разошлись; огни города окрасили небосвод в оранжевый цвет.

— Нужно идти, — мягко сказала я. — Скоро ночь, а по ночам с Аброй общаться невозможно.

Он кивнул. Мне это показалось или вертикальная полоска между бровями стала глубже? Он вопросительно взглянул на меня.

— Что? — спросила я.

Он не ответил и только беспомощно пожал плечами. Потом он зашагал рядом со мной, сцепив за спиной руки и опустив голову, и на лице его была написана такая глубокая задумчивость, что мне стало казаться, будто сейчас он взлетит над землей.

— Джафримель, — тихо окликнула я демона.

— А? — отозвался он, обходя битую бутылку, валявшуюся на асфальте.

Я поправила на плече сумку. Я же оставила ему и сумку, и меч, и пожалуйста — ничего с ними не случилось.

— А знаешь, ты не так уж плох. Для демона. Очень даже неплох.

Мне показалось, что он улыбнулся. И как ни странно, я была этому рада.

Глава 17

Магазинчик Абры находился на Клондел-авеню, в самом бедном районе города, который оказался еще грязнее, чем Тэнк. «Ломбард Абракадабры. Мы творим чудеса!» — гласили выцветшие буквы, нацарапанные на витрине. Внимательный наблюдатель заметил бы, что она не исписана граффити, а тротуар перед стеклянной входной дверью подозрительно чист.

Внутри магазинчика стоял запах пыли и человеческого отчаяния, смешанный с ароматом жареных отбивных и перца чили. Под ногами поскрипывал простой дощатый пол, а сама Абра восседала за прилавком на своем неизменном трехногом стуле. У нее были длинные темные вьющиеся волосы, влажные темные глаза и неприметное лицо. Одета она была в длинное серебристо-голубое платье, в ушах — золотые серьги. Как-то раз я ее спросила, не цыганка ли она. Абра тогда рассмеялась и сказала: «Все мы тут цыгане».

Я не могла с ней не согласиться.

На полу были аккуратно расставлены мешки с вещами, на стенах развешаны сликборды и гитары, под пыльным стеклянным прилавком тускло поблескивали драгоценности. Считалось, якобы заведение Абры процветает, хотя я ни разу не видела, чтобы кто-то заходил к ней за покупкой.

Нет, Абра была настоящей Паучихой, чья паутина опутывала весь город. Абра продавала информацию.

Когда-то, очень давно, нас познакомил Джейс. С тех пор мы стали подругами — в некотором роде. Иногда я оказывала ей ту или иную услугу, за что она обещала никому не продавать информацию, касающуюся моей личной жизни. Так мы с ней и сосуществовали — вроде как на основе взаимовыгодного сотрудничества. Должна признать, Абра всегда меня озадачивала. Будучи явно не человеком, она тем не менее не стремилась попасть ни в одну из официальных категорий паранормальных существ — нихтвренов, каинов, сванхильдов, в общем, называйте как хотите — даже после того, как они были объявлены полноправными гражданами Гегемонии.