— И что он говорил в таких случаях? — поинтересовался он.

— Да или нет. Иногда "Где всегда!" Я уже не помню. Это он так встречи назначал этой стерве, я знаю. Их подкараулил муж и убил! Он у меня такой беззащитный.

— Вы знали о пистолете?

— Нет. Это, наверное, не его.

— Наверное.

— Вы переночуете у меня? — спросила она вдруг.

— Зачем? — спросил Сорокин мгновенно пересохшим ртом.

— Хотя бы на одну ночь. Ведь если это ревнивый муж, то он захочет расправиться и со мной!

— Что за ерунда!

— Я знаю, что говорю чушь. Но хоть на одну ночь! Умоляю!

— Вы не должны так расстраиваться, найдется ваш муж, — попытался успокоить ее Сорокин. — Но извините, я сегодня никак не могу задержаться. У меня есть обязательство, понимаете ли. Моя девушка уже не видела меня неделю, и я ей обещал. Я ей твердо обещал.

С Аней разговор получился тяжелым. Сорокин всегда врал с трудом.

— Напарник заболел, — сказал он. — А грузовик уже мишками под самую крышу загрузили. Надо ехать. Это всего на денек, Ань.

— А если ты завтра поедешь, они что испортятся?

Алексей собирался с ходу возразить, но не нашелся, что сказать и некоторое время только набирал воздух в щеки.

— Это новая партия, — понесло его не в ту сторону. — Они на батарейках. Если сейчас оставить их на ночь, помещение не приспособленное, сырое, все батарейки окислятся, и меня попрут с работы к чертовой бабушке.

— Вот вы когда врать учитесь, — заметила Лариса, присутствовавшая при разговоре. — Когда еще даже не женаты.

— Ага, с детского сада, — огрызнулся Сорокин. — Между прочим, из-за вас я обманул очень дорого мне человека.

— Извините ради Бога. Я не хотела вас обидеть, — засуетилась она.

Они пили чай на кухне, слишком тесной для выдающихся далеко вперед габаритов Лары. Женщина переоделась в атласный халат, который сделал ее неотразимой. Сорокин старался не смотреть на нее, сидел, уткнувшись в чашку. У него крепли подозрения, что единственной целью женщины было оставить его на ночь. В квартире было две комнаты, но Лариса постелила им обоим в одной.

— Там комната мужа, — заявила она. — Спать в ней дурная примета.

— Извините, а вы что раздельно спали? — спросил Сорокин.

— Раньше он допоздна смотрел телевизор, и чтобы не мешать мне, уходил в другую комнату, да там и засыпал.

Лариса долго ворочалась, шумно вздыхала.

— Вы не находите, что слишком жарко? — спросила она.

"На провокационные вопросы не отвечаю!" — подумал Алексей и промолчал. Лара стянула с себя сорочку и небрежно бросила в кресло. Сорокина наоборот начал бить озноб. Он с большим трудом задремал, и казалось, это произошло мгновение назад, но когда Лара растолкала его, вокруг стелилась тьма.

— Что случилось? — пробормотал он спросонок, пытаясь натянуть одеяло на голову.

Одновременно Лара пыталась залезть к нему под одеяло. На ней были одни узкие трусики. Она влезла к нему, прижалась и прошептала в ухо жарким ртом:

— Я боюсь!

— Чего вы боитесь? — забеспокоился Алексей.

— Слышите шум?

Откровенно говоря, он ничего не слышал кроме шума своего сердца, потому что горячие груди сдобной, словно ванильная пышка, женщины лежали у него на животе. Лара в страхе пыталась вжаться в него, ее руки скользили по его телу, все время натыкаясь на препятствие в трусах.