бывает. В конце концов, они огромные транснациональные корпорации. Независимо от

того, сколько они могли бы платить моей фирме, у них есть другие продукты, другие

обязанности.

Это лишь небольшое осложнение. Нечего терять сон из-за …

До тер пор, пока глава моей команды не нашел нас в полдень и не попросил пойти

домой пораньше.

Он сказал, что мы упорно работали и заслужили перерыв. Так как была пятница, мы

попросили уехать. Целая команда была распущена рано. Мы планировали встретиться

за ужином в шикарном хипстерском баре.

Ничего страшного, я думала …, пока мне не позвонили от HR. Клиент вышел из дела.

Проект закончен. Мне заплатили бы, распределили пропорционально, в течение двух

недель работы. Но не больше. У меня была неделя, чтобы освободить квартиру. Такое

чувство, что мой мир рушится. Прощай финансовая свобода. Прощай начало новой

жизни. Прощай, красивый Пало-Альто. За тридцать секунд мне сказали, что я бездомная, безработная, и мне абсолютно некуда обратиться.

Йельский университет не принимает поздние регистрации. Ни в коем случае. Никогда.

Даже возвращение на весенний семестр было бы напряжно. Они любят, чтобы их

студенты обучались с начала года. Они упорно работают над тем, чтобы построить

домашнее сообщество, и не хотят разрушить его вновь прибывшими, в середине года.

Кроме того, большинство студентов в Йельском университете происходят из богатых

семей.

С запозданием, я понимаю жалостную тщетность своей угрозы по телефону. Если я

припрусь в офис своего босса завтра утром, то не увижу ни души.

В выходные здание закрыто.

Я кричу в подушку, пока мой голос не охрип.

Куда я пойду? Что делать? Моя мать —

Нет. Она единственная, что у меня есть. Но я не собираюсь ползать перед ней. Мы шесть

лет не разговаривали. Она была инициатором конфликта. И только ей под силу

восстановить наши отношения. Я обещала себе, что никогда не буду ответственна за ее

ошибки.

Итак, с чем же я осталась?

 Разбитая, безработная, и по уши в долгах. Вот где.

Хуже того, теперь я потеряла следующие двенадцать месяцев своей жизни. Пуф, их не

стало, точно так же, как и этого звука. Я не могу пойти в школу. Я не могу работать ни над

чем, что поможет мне в будущем.

Но, я намереваюсь придерживаться другой вещи, которую я сказала. Я не смирюсь с

этим без борьбы. Они должны будут тянуть Лилли Райдер, пинающую и кричащую через

Темно. Всегда так темно.

Я не чувствую всю левую сторону тела.

 Блядь.

Я спала на ней, отчего кровь перестала поступать.

Я с трудом сажусь и пытаюсь побороть головокружение. Мелькают белые пятна. Что

хуже, так это то, что прожектора и подноса с едой нет.

Я пытаюсь не думать о том, что это значит. Это - он? Контракт со стола?

 Я победила …?

 Единственная вещь, которую ты выиграла, это медленная, изнурительная смерть, голос в моем подсознании насмехается надо мной. Отлично, Лилли!

 Нет! Я качаю головой.  Нет! Я не хочу умирать.

Контракт предвещает пять лет рабства перед моим выпуском?

Прекрасно. Отлично! Я возьму его. Я далеко за пределами отчаяния.

- Здравствуйте? - пищу я.

Мой голос слабый и тонкий.

- Здравствуйте? Здесь есть кто-нибудь?

Но никакого ответа не следует.

- Привет? Кто-нибудь слышит меня?

Я делаю пять долгих вдохов. Десять. Двадцать. Тридцать.

Огни остаются неизменными. Я пытаюсь стоять, надеясь вызвать датчик движения — и в

итоге падаю плашмя лицом на пол.