Он указал на дверь с правой стороны:

— Полагаю, во всей стране нет убежища такого масштаба и надежности, которое предназначено для частного лица. Но я ценю свое уединение. За этой дверью находятся мои персональные апартаменты, битком набитые провизией и другими необходимыми запасами. Кислорода хватит, чтобы шесть человек могли прожить в течение месяца. Что хорошо для NORAD , то хорошо и для Скандинавского отдела, верно? А вот это центральная дверь ведет в… впрочем, мы поговорим об этом позже. Верно, Клаус?

— Вы хотите сказать, что я смогу использовать Ингер?

На лице Клауса в первый раз появилась улыбка.

— Я думаю, это самая лучшая вещь, которую мы можем с ней сделать. Правда, это зависит от того, что от нее останется, когда ею попользуются голодные крысы. Хельда?

Хельда открыла стальную дверь слева.

— Здесь я планирую создание еще одного убежища, — продолжал свои объяснения Гуннар. — Что поделать, мой отдел все время расширяется. К сожалению, коридор еще в плохом состоянии, потому что мы начали строительство только прошлым летом, а зимой здесь слишком холодно, чтобы продолжать работы. Хельда!

Хельда щелкнула выключателем, и коридор осветили ряды голых лампочек. Футах в шести от стальной двери проход заканчивался стеклянным щитом, за которым строители успели пробить только глубокую дыру в скале. Пол там был шероховатым и неровным, на стенах поблескивали скальные породы, а с потолка свисали сталактиты. Судя по всему, за дверью было очень, холод но.

— Думаю, нам нужна демонстрация, Хельда, — сказал Гуннар.

Хельда улыбнулась. Она сходила в уже законченные апартаменты и вскоре вернулась в кожаном пальто и с каким-то свертком, завернутым в жиронепроницаемую бумагу. Хельда открыла стеклянную дверь и вошла внутрь. Ульф прикрыл ее за ней.

— Не хочу, чтобы эти маленькие твари разбежались по всему дому, — буркнул Гуннар.

Оказавшись внутри, Хельда немного постояла, привыкая к холоду и обняв себя за плечи. Потом она отошла на несколько шагов от двери, все время оставаясь в полосе света, который падал из коридора. Развязав сверток, она вытащила пятифунтовый диск сыра и стала отламывать от него по кусочку и разбрасывать вокруг себя. Самый крупный кусок она оставила у себя в руках. После этого она опустилась на колени, повернулась лицом к двери и улыбнулась.

— Сквозь стекло не проходят никакие звуки, — сказал Гуннар. — Но эти зверьки очень подозрительны. Клаус использует их для своих экспериментов, и появление Хельды им совсем не нравится, потому что раньше оно уже стоило жизни многим из их сородичей. И все-таки они не смогут устоять. Скоро они появятся.

— Они уже появились, — спокойно заметил Клаус.

Темнота зашевелилась, и большая черная крыса вышла на свет. Она остановилась, принюхиваясь к воздуху, с озабоченным и в то же время жадным видом. Ее ноздри шевелились. Потом, махнув хвостом, она стремительно бросилась вперед и вонзила зубы в ближайший кусок сыра. Через мгновение к ней присоединились другие. Крысы бежали из темноты, как армия, штурмующая крепость. Уайлд подумал, уж не привез ли их Гуннар сюда специально из какого-нибудь берлинского подвала. Они были разных оттенков, всевозможных размеров и форм, но ими владело одно и то же чувство — алчность. Точно черно-коричневый прилив, они растекались по полу, пожирая куски сыра, и вскоре уже достигли женщины. Они стали карабкаться по ее ногам, стараясь добраться до большого куска сыра, который она держала в руках. Хельда беззвучно смеялась за стеклом.

Клаус повернул еще один тумблер рядом с дверью, и в коридор даже через двойное стекло донесся шум взрыва, который раздался по другую сторону стекла.