|
- Гагула, мать всех знахарок, почуяла его. Он должен умереть, белые люди, - угрюмо ответил Твала. - Нет, он не умрет, - отвечал я, - умрет тот, кто осмелится его коснуться. - Схватить этого человека! - громовым голосом крикнул Твала палачам, которые стояли вокруг, с ног до головы покрытые кровью своих жертв. Они шагнули было к нам, но вдруг заколебались. Что же касается Игнози - он поднял свое копье, очевидно намереваясь дорого продать свою жизнь. - Назад, собаки, - крикнул я, - если вы хотите увидеть свет завтрашнего дня! Коснитесь хоть одного волоса на его голове, и ваш король умрет, - и я навел на Твалу револьвер. Сэр Генри и Гуд также схватили револьверы. Сэр Генри навел свой на главного палача, который сделал шаг вперед, чтобы привести приговор в исполнение, а Гуд тщательно прицелился в Гагулу. Твала заметно вздрогнул, когда ствол моего револьвера остановился на уровне его широкой груди. - Ну, - сказал я, - что же будет, Твала? Тогда он заговорил: - Уберите ваши заколдованные трубки, - сказал он. - Вы просили меня во имя гостеприимства, и ради этого, а не из страха перед тем, что вы можете сделать, я щажу его. Идите с миром. - Хорошо, - ответил я спокойно. - Мы устали от кровопролития и хотели бы отдохнуть. Пляска окончена? - Окончена, - угрюмо ответил Твала. - Пусть этих собак, - тут он указал на длинные ряды трупов, - выбросят на корм гиенам и хищным птицам, - и он поднял свое копье. Сейчас же в глубоком молчании полки начали один за другим выходить из ворот крааля. Осталась только команда, получившая, очевидно, задание убрать трупы несчастных жертв. Затем мы также поднялись, распрощались с его величеством, причем он едва соблаговолил выслушать наши прощальные приветствия, и отбыли в свой крааль. Войдя в хижину, мы прежде всего зажгли лампу, которой пользуются кукуаны. Фитиль ее сделан из волокон какой-то разновидности пальмового листа, а горит в ней очищенный жир гиппопотама. - Знаете ли, - сказал сэр Генри, когда мы сели, - я ощущаю сильнейшую тошноту. - Если у меня и были какие-либо сомнения насчет того, помогать ли Амбопе поднять мятеж против этого дьявольского негодяя, - заметил Гуд, - то теперь они рассеялись. Я едва мог усидеть на месте, пока шло это избиение. Я пытался закрывать глаза, но они, как нарочно, открывались в самый неподходящий момент. Интересно, где сейчас Инфадус. Амбопа, мой друг, ты должен быть нам благодарен - твою шкуру чуть не продырявили насквозь. - Я благодарен вам, Бугван, - отвечал Амбопа, когда я перевел ему слова Гуда, - и никогда не забуду этого. А Инфадус скоро будет здесь. Мы должны ждать. Мы зажгли свои трубки и стали ждать. 11. МЫ СОВЕРШАЕМ ЧУДО В течение долгого времени - думаю, что не менее двух часов - мы сидели в полном молчании, ожидая прихода Инфадуса. Никто из нас не разговаривал: слишком мы были подавлены воспоминаниями о тех ужасах, которые только что видели во время охоты на колдунов. Наконец, перед самым рассветом, когда мы уже собирались ложиться спать, послышались шаги и оклик часового, стоящего у ворот нашего крааля. Шаги продолжали приближаться, так как, очевидно, на оклик ответили, но так тихо, что слов нельзя было разобрать. |
