Заметила под крыльцом кусок хлеба. Она не съела даже хлеб.
Я подняла хлеб и бескозырку и вернулась в кухню. Джо сидел за столом.
— А я думал, куда ты подевалась, — сказал он.
Потом он увидел хлеб и матросскую шапочку.
— Снова начала разбрасывать повсюду свои вещи? — спросил он. — Э, да что случилось? У тебя такой вид, словно ты увидела призрак.
Когда я сказала, что случилось, он заявил, что я его разыгрываю. Я сидела за столом и дрожала.
— Меня мутит, — сказала я.
Он сидел, ничего не говоря. Затем встал, принес мне воды и похлопал по плечу. Он хотел как лучше.
— Ты просто выдумываешь, — сказал он.
Пока Элис завтракала, я спросила ее о рисунках на песке.
— Это просто игра, — сказала она.
— Детка, ты говоришь мне правду?
— Это просто игра, которой она меня научила, — сказала Элис.
Когда Дора пришла, на ней было то же самое платье. Элис привела в кухню Микки.
— Дора его не любит, — сказала она и убежала прежде, чем я успела возразить.
Один раз за утро я вышла во двор. Они возились в песке.
— Почему бы вам не поиграть во что-нибудь другое?
Элис ответила:
— В другое не так интересно.
В обед она захотела, чтобы я снова пригласила Дору в дом. Когда я отказалась, она раскапризничалась и не стала есть. Микки держался с ней настороженно и близко не подходил. А ведь он всегда любил Элис больше, чем нас с Джо.
— Что ты ему сделала? — спросила я.
— Он просто старый глупый пес, — заявила Элис.
Она так и не ответила, что сделала с собакой. В наказание я велела ей идти наверх и сидеть в комнате, раз она все равно не хочет есть. Элис — в крик. Пришлось ее отшлепать. Она плакала и отбивалась ногами. Ударила меня по руке. Она никогда так раньше не делала.
Отправив ее в комнату, я вышла и увидела, что Дора все еще у нас во дворе. Она напевала что-то. На мой вопрос ответила, что не должна ходить домой на обед. Я сказала, чтобы она все равно уходила, потому что Элис не выйдет.
Уходя, она снова улыбалась.
— А вы позволите Элис уйти?
Я не поняла, о чем она спрашивает. Мне нечего было на это сказать. Потом она ушла.
Но я твердо решила, что завтра утром не разрешу ей играть у нас во дворе. Выскажу ей все, что на душе накопилось, и велю убираться. Но я была напугана, не знаю чем.
— Ну вот видишь, — сказал вечером Джо, — Я же тебе говорил. Если она тебе не нравится, отправь ее домой.
Но что толку? Я старалась прийти к решению. Она не будет играть с Элис. Я ей не позволю.
Однако на следующее утро она пришла, и я не знала, что сказать. Не успела я что-либо предпринять, как она уже вошла во двор, словно это был ее собственный двор. Элис второпях доела завтрак и выскочила из дома. И они играли вместе.
Я нервничала. Иначе я не оставила бы Микки во дворе. Только не с Дорой.
Было, наверное, часов одиннадцать.
Я оторвалась от мытья посуды. Микки выл.
Я выскочила на крыльцо. Дора сидела на корточках перед Микки и дразнила его. Он пытался забраться в будку. Но казалось, ему что-то мешает.
— Дора! — крикнула я.
Она обернулась и посмотрела на меня. Господи, как меня это бесило. Она казалась такой невинной! Я чувствовала себя так, словно ударила ее. Но я все еще не понимала.
Микки заскулил и забрался в будку. Я сошла с крыльца и распахнула калитку. Я едва ли не молилась про себя, прося дать мне сил.
— Я хочу, чтобы ты ушла домой, — сказала я.
Она улыбнулась. |