– Зачем вы говорите мне все это, господин Скуратис?

– Потому что нам предстоит битва, и я хочу, чтобы вы знали настроение вашего главнокомандующего. Я не могу идти на войну сам – я конченый человек. Следовательно, многое придется делать вам.

Банкир записывал его инструкции в течение двух часов. Под конец Демосфен Скуратис улыбнулся, будто жаба, проглотившая жирную муху. Теперь уже банкир потянулся за «маалоксом», чтобы успокоить резь в животе.

* * *

Все было так, как им обещали: пассажиры «Корабля Наций» не ощущали килевой качки, потому что мощное судно не резало, а дробило волны.

Римо прогуливался по палубе номер 18. Ощущение было такое, как если бы вы ехали на крыше Эмпайр Стэйт Билдинга по самой кромке моря. Вы смотрите вниз, видите под собой убегающую воду и не чувствуете скорости передвижения. Если бы вы не знати, что плывете по морю, вам могло бы показаться, что вы находитесь где то высоко в горах, где воздух чист и насыщен парами солей, будто в самом начале существования планеты. Позади вас Америка, где то впереди – Африка, а вы стоите на одном месте совершенно неподвижно. Море спокойно, как вода в графине. Не менее сорока пяти человек подошли в этот день к Римо, чтобы отметить, как быстро они на самом деле плывут, и подивиться достижениям современной техники.

В тот вечер должен был состояться большой банкет, устраиваемый Аристотелем Тебосом в честь своего земляка Демосфена Скуратиса. На расстоянии полумили от судна виднелась яхта «Одиссей», принадлежащая Тебосу.

Руководство службы безопасности ООН передало по телетайпу сообщение своим агентам во всех представительствах, что корабль теперь вполне безопасен. Чиун предупредит? Римо, что нет нужды сообщать другим секретную информацию, которой владеет Дом Синанджу. Это означало, что иранское правительство тоже не должно знать о «двойной» конструкции судна. Всему свое время, пока еще рано – так считал Чиун.

– Привет, – сказала Римо незнакомая молодая женщина. – Вам грустно одному?

Это была брюнетка с правильными чертами лица и здоровым румянцем. Она не производила впечатление женщины, которая часто пользуется косметикой.

Ее лицо и фигура дышали здоровьем.

Римо посмотрел назад, туда, где была Америка.

– Боюсь, что да, – признался он.

– Меня зовут Елена. Я видела, как вы садились на корабль вместе со старым азиатом.

– Как вам это удалось? Ведь на судно погрузилось столько народу, через разные входы.

– У меня есть бинокль. Меня заинтересовал багаж вашего спутника. Он, видно, кореец?

– Вы угадали.

– Очень любопытные сундуки. Такое впечатление, что они пережили много веков, много поколений...

– Вы специалист по Корее?

– Да. И по многому другому.

– Где вы преподаете?

– Нигде, мне не разрешает отец. Я никогда не училась в школе, но очень много читала. Если книга мне нравится, я запоминаю имя автора и получаю его.

– Вы хотите сказать «ее»? – переспросил Римо.

– Его, – повторила женщина. – Я заполучаю его в учителя. Но отец не советует мне афишировать свои занятия. Он говорит, что мужчины не любят интеллектуальных женщин. А вы как считаете?

Римо вопросительно поднял бровь и пожал плечами.

Внизу под ними тянулась дорога через Атлантику Малиновый солнечный диск готовился скрыться за Американский континент. Впереди опускались сумерки.

– Так как вы относитесь к интеллектуальным женщинам? – снова спросила она.

– Я не задавалась этим вопросом.

– А каким задавались?

– Не все ли вам равно?

– Значит, не все равно, если спрашиваю.