|
— Ты увидишь его через пару часов, — ответил он наконец. — На лабораторном столе. Мисс Мэри невольно вздрогнула. Человек в желтом камуфляже последний раз пристально посмотрел на нее и вышел из спальни. Дверь со стуком захлопнулась. Юнг даже не обернулся. Никаких иллюзий. Для полковника Мэри была всего лишь подопытной крысой. Если эксперимент не удастся, ее ценность для Юнга будет сведена до нуля. Рик, Кити, Дэмио — все они мертвы. Мэри поежилась, и в голове вновь прозвучал голос Кити. Раскатился эхом по базе «Кэмп Грей», по вновь укрытому пеленой дождя Сеулу, по всему этому жуткому новому миру… «Оружие — это ты сама! Выстрели же, ты слышишь?..» Мисс Мэри подняла голову. Взгляд ее уперся в кирасирский палаш, висящий на стене. — Антикварное оружие ведь настоящее? — прошептала Мэри. Конечно, это не кольт «Питон» и не М16, но не все ли равно, что человек использует для убийства? Меч Барклая. Мария Тешина приподнялась и с усилием вытащила старинный клинок из ножен. Он оказался тяжелым. Она спрыгнула с кровати, прошлась по комнате, взмахнула клинком пару раз, рассекая воздух. Полюбовалась ухоженным лезвием и с острой улыбкой вернула меч на место. Меч — это пока лишнее. Она сама — оружие. — Полковник, ты хотел приватный танец? — сорвалось с губ мисс Мэри. — Ну что ж, станцуем. ПУЛЯ 12 Частица Бога Спящий Чхун Пак выглядел умиротворенно. Бешенство последних недель, когда из послушного обывателя он превратился в охотника на людей, осторожно уходило. Уставший мозг возвращался в нормальный режим, волны памяти скользили к давно забытому прошлому… Жена и дети. Маленький сын. Крохотная дочь. Уютный дом в пригороде Инчхона. Международная юридическая практика. Успешная работа. Мечта о новой машине. Кажется, он хотел себе «Вольво». Удивительно, но корейцы любили «Вольво», этот чемодан на колесах, казавшийся маленьким азиатским бюргерам визитной карточкой солидности и достатка. Собственные автомобили, более быстрые, более экономичные, более комфортные, стоили дешево. И это давало эффект, обратный всем закономерностям, что проповедовали маститые маркетологи в знаменитых корейских бизнес-школах. Что стало с тем старым миром? Он умер. Мистеру Чхун Паку снился сон… Чудесный воскресный вечер. Он вытянул ноги возле камина, жена суетилась на кухне, готовила индейку на американский манер… Жаль, что это был всего лишь сон, дернувший прошлое за нити памяти. Жаль. Жену убили на улице во время одной из массовых стычек, произошедших при ежедневной раздаче еды. Сына затоптали. Он лежал рядом с матерью, когда Чхун Пак нашел их. Мертвая женщина обнимала мертвого мальчика. Дочь умерла через неделю от какой-то болезни. Чхун Пак делился с ней пищей, урезая собственную пайку до крошек. Однако не помогло. Эпидемии в Сеуле, заваленном трупами, бушевали с силой, которую трудно было представить даже в средневековых городах тысячу лет назад. Чхун Пак так и не узнал названия болезни, от которой умерла его девочка. Впрочем, диагноз у всех жителей Мегаполиса был один. Анабиоз. И лекарств от него не придумали… Чхун Пак лежал на лабораторном столе спокойно, уцелевший глаз был открыт, остановившийся взгляд устремлен вверх, в одну точку. Чхун Пак не двигался. Внутри своих грез он тоже старался не шевелиться, чтобы не спугнуть удивительный морок. Проснуться Чхун Пак не мог. Он пребывал в пограничном между жизнью и смертью состоянии почти сутки и, вероятно, мог пробыть в нем еще очень долго. Может быть, дни, а может быть, месяцы или годы. Его диафрагма не двигалась, легкие не накачивали кислород, сердце не билось. Справа и слева от него, на соседних столах, покоились еще девять человек. |
