– Мне кого-нибудь вызвать? Может, врача?

– Вам кто-нибудь говорил что вы похожи на Оскара Де Ла Хойя?

О, боже мой! О, боже! Боже! Мой!

Я не хотела этого говорить. Оно само вырвалось.

– Да, мне постоянно говорят об этом. Хотя этому мужику уже около пятидесяти, поэтому я не могу понять, комплимент это или оскорбление.

– А вам сколько? – И снова оно само! Может быть, воздух в комнате пропитался ароматом этих дурацких кайфкейков из дурацкого магазина, пока я спала? Меня просто накрыло – это единственное объяснение происходящему.

– Тридцать один. – Его прекрасная улыбка стала игривой: – А вам?

– Тридцать восемь, – сказала я с видом, будто только что получила подарок на день рождения.

Ему не двадцать пять! У нас всего-то семь лет разницы. И это не так уж мно…

И снова… О! Мой! Бог!

– Это перо принадлежит вымирающей особи?

Он отстранился, и я поняла, что сунула перо ему прямо в лицо. Продолжая улыбаться, Оскар взял перо в руку и осмотрел его.

У меня сложилось впечатление, что его улыбка из естественной превратилась в ту, которая появляется, когда человек сталкивается с психом, готовым сожрать его лицо.

Оскар провел пальцем по концу пера и нахмурился. Наконец он снова взглянул на меня:

– Понятия не имею.

– Не имеете?

Он покачал головой:

– Жаль, что расстроил вас. К сожалению, мы по долгу службы часто расстраиваем туристов. Нам постоянно приносят перья, камни, листья, веточки. Я, конечно, знаю большинство особей, находящихся в этом парке, но я вообще-то не энциклопедия.

– Оу! – То есть я не просто выставила себя дурой, так это еще и оказалось бесполезным.

Он рассмеялся:

– Должен признаться, никогда не видел, чтобы кто-то так расстраивался из-за того, что я не знаю ответа на подобный вопрос. Вы с перышком поедете назад?

Видимо, оттого что я чувствовала себя вселенской дурой, я повелась на подтрунивания Оскара и резко вырвала перо из его пальцев:

– Нет уж, не так скоро. Простите, что отвлекаю вас.

Я повернулась лицом к дороге и хотела уже гнать отсюда как можно быстрее, вдавив педаль газа в пол. Нужно было просто двигаться дальше. После всего, что произошло, возможно, стоило начать новую жизнь где-нибудь в другом месте.

– Мэм! – Меня снова передернуло, когда он произнес это слово. Я увидела, что Оскар указывает на домик неподалеку от дороги. – У меня там есть компьютер. Мы с вами вместе можем посмотреть, если вам настолько интересно.

– Нет, спасибо. Я не хочу тратить ваше время. Я уверена, что могу сделать это самостоятельно. Но еще раз спасибо. Это очень мило с вашей стороны, Оскар.

Я поняла, что моя оговорка взбесила его, но он снова улыбнулся. Парень наклонился ко мне и прошептал:

– Вы сильно расстроитесь, если я скажу вам, что не дрался ни разу в жизни, тем более на ринге?

Я не смогла удержаться от смеха:

– Честно говоря, мне от этого даже легче. Я никогда не могла понять, почему кто-то с таким прекрасным лицом, как у Оскара, может подставлять его под удары.

– Прекрасным, да? – Я почувствовала, как у меня загорелись щеки. Но он не позволил мне упасть в пропасть: – Я – Лео Лопес. И ваше лицо тоже слишком прекрасно, чтобы подставлять его под удары.

Он снова лишил меня дара речи. Прекрасно?

Лео пригнулся, чтобы увидеть пассажирское сиденье, и обратился к Ватсону:

– Скажи, пожалуйста, своей маме, что в обществе воспитанных людей при встрече принято представляться обоим.