По возрасту моложе Алексея Лаврентьева — этакая фигуристая кубышечка-дюймовочка с распущенными светлыми густыми волосами. На ее ухоженном личике читалась тревога, страх и… еще какое-то очень сложное выражение. Облегчение? Как и у мужа, когда оперативники привели его на кухню. Дарью оперативники попросили ждать в полицейской машине отдельно от мужа, и она то и дело бросала в сторону полицейского фургона, куда вернули Алексея Лаврентьева, быстрые красноречивые взгляды.

— Так весь день дома и сидели оба? Погода хорошая, май. Правда, холодный выдался, — светски заметил Макар.

— Вышли прогуляться на полчаса, но это днем. Муж звонил матери, но она не брала трубку, — ответила Дарья быстро и заученно. — Он звонил ей несколько раз.

— Тревожился о ее состоянии. — Клавдий Мамонтов понимающе кивнул. — Трезвая она или уже нет, да?

— Да… то есть нет… Ну, короче, да. — Дарья кивнула. — Она порой напивалась, когда у нее выходной. Леша беспокоился. Пьяная могла и газ открыть, и еще черт знает что сделать. Навредить квартире.

— Ее убили жестоко, — сказал Макар, глядя на молодую женщину.

— Ох, да… ужасно… Когда он мне позвонил и сообщил, я прямо так и села. То есть чуть не упала. Не знала, что и сказать, все слова растеряла. А он мне: «Звони риелтору, отменяй все. Пусть он вообще больше не звонит нам, не возникает, исчезнет…»

— Риелтор? — переспросил Клавдий Мамонтов, прибавляя громкости в смартфоне, чтобы полковник Гущин, занятый в квартире, тоже ничего не упустил.

— Детка, какой еще риелтор? — мягко поинтересовался Макар.

— Нет, нет, это вообще к делу не относится… это я так. — Пухлые щечки Дарьи вспыхнули. Она закусила нижнюю губу.

— Риелтор, недвижимость… ассоциация прямая… свекровь — пьянь, живет одна в неплохой квартире, только запущенной, но все равно недвижимость денег стоит, — рассуждал Макар все так же мягко. — А вы квартиру снимаете и работу потеряли оба. Чем платить в следующем месяце за съем? Квартиру ведь можно продать — и купить две однушки… Для этого риелторы и существуют.

— Да нет же! — воскликнула Дарья. — Я просто оговорилась.

— Ну да, а когда хозяйка квартиры отправлена на тот свет, и риелтор уже не нужен, наследник получает все, сын после матери, — закончил Макар уже иным тоном.

— Вы на что намекаете? — Дарья выпрямилась.

— На то, что вы, возможно, создаете своему мужу алиби, утверждая, что он весь день находился с вами, а не ездил во второй половине дня в Чугуногорск к себе домой.

— Да пошел ты! — Дарья круто обернулась к Макару. — Муж мой был со мной, я и в суде поклянусь. Может, и правда, что мамаша его была редкая сука — жадная и злая. Вы, полиция, конечно, выясните потом, какая она была на самом деле. Но Лешка ее не убивал!

— А кто говорит, что ваш муж убийца? — спросил Клавдий Мамонтов.

Она лишь глянула на него исподлобья. Тяжелый взгляд… неприязнь, если не скрытая ненависть.

— Так когда муж уехал в Чугуногорск? — уточнил Клавдий Мамонтов.

— В начале десятого вечера, на автобусе рейсовом, — холодно ответила Дарья. — Захотел проверить, все ли в порядке в квартире с мамашей-пьяницей. А через час он позвонил мне и… Она была уже мертвая там… дома.