- Всё-таки, откуда вы взялись? Тролли, гоблины, кобольды? Вы относитесь к виду Homo, или?.. - профессор не договорил.

- Ах, профессор, на этот счёт существует множество мнений, - Визель картинно развёл руками. - Не думайте, что историческая наука у нас находится в лучшем состоянии, нежели у людей. Скорее наоборот. Чего греха таить - мы всё ещё пребывали в первобытной дикости, когда у вас уже существовала высокая цивилизация. Сатиры, кентавры - всё это были жалкие дикари, не знавшие огня и едва владевшие членораздельной речью, и прекрасные древние греки совершенно напрасно им поклонялись... Увы, способность к магии отбивает охоту к совершенствованию орудий труда, а значит, и к мышлению. Фактически, какое-то движение вперёд у нас началось во времена вашего средневековья, и то только благодаря человеческим магам. Которые нам дали цивилизацию... и, увы, время от времени использовали в своих целях. - Визель запнулся. - Кстати, профессор, вы тоже принадлежите к магическому народу. Вы это знаете?

- Мне что-то говорили об этом, но я так ничего и не понял, - вздохнул Иосиф. - Честно говоря, я так и не смог заставить себя поверить в богоизбранность евреев, несмотря на большие усилия. Хотя, разумеется, я отдаю себе отчёт в том, что еврейская культура и религия - это исключительные явления. Но их исключительность...

- Простите, профессор, я вас перебью, - Визель улыбнулся. - Вы не хотите посмотреть на мою змею?

Иосиф, недоумевая, поднялся с кресла и подошёл к террариуму. Там под мощной лампой грелся полоз. В середине его тела было заметно небольшое утолщение.

- Она только что съела жабу, - пояснил хозяин. - Вы знаете, что, оказавшись в желудке змеи, жаба выделяет полезные вещества, помогающие змее её переваривать?

Иосифа передёрнуло.

- Вижу, вам неприятно. А я вижу в этом ещё одно проявление Weltweisheit, мировой мудрости... Вы верите в целесообразность космоса? Я да. Мир, несомненно, устроен как большое целое, каждая часть которого находится на своём месте. Разумеется, каждому существу его место кажется недостаточно уютным. Но оно, как правило, не замечает тех благ и преимуществ, которыми оно пользуется как чем-то само собой разумеющимся. В конечном итоге всё уравновешивается, и каждый получает своё.

- Jedem das Seine, - не удержался Цойфман. - Вы это имели в виду?

- Я хотел подвести вас к той мысли, что положение жабы и положение змеи в некотором высшем смысле равноценны. А теперь давайте посмотрим ещё один альбом.

Он повернулся к полке.

- Невероятно, - профессор перебирал снимки трясущимися руками. Невероятно. О них мне никто ничего не говорил.

- Ну ещё бы. Это была одна из самых больших тайн Рейха. К тому же с ними могут работать очень, очень немногие. И мы очень мало знаем о них. А теперь, наверное, никогда не узнаем. Их больше нет. Как и единорогов, Визель улыбнулся каким-то своим мыслям.

- Саламандры... - прошептал Иосиф. - Огненные духи. Я мог бы предположить что-то подобное.

- Ну почему же сразу духи? Они телесны, и нуждаются в пище. Им требуется das Futter... как это по-английски?

- Корм, - подсказал Цойфман. - Жратва.

- Вот именно... Но, как вы понимаете, аппетиты у них специфические. Поэтому, кстати, они так редки. Например, земляные драконы нуждаются в особого рода папоротнике, который сейчас почти нигде не встречается, а друкхульмы едят побеги так называемой истинной мандрагоры, которые сейчас продаются на чёрном рынке по цене бриллиантов. Василиски, к счастью, питаются обычными змеями... Ну, а морские драконы, онокентавры, саламандры, и прочие - плотоядные. Причём они нуждаются в плоти магических существ. Понимаете?

Иосиф промолчал.

- Вижу, вы уже догадались... Да, правильно. Чтобы было совсем ясно, позволю себе ещё одно сравнение.