|
Но рядом уже очутился Арист. Меч его со свистом описал дугу и перерубил паучью лапу Дравона. Тварь протяжно закричала и захлопала крыльями. Арист отпрыгнул в сторону, и острые когти впились в прибрежную гальку. Свечение, исходящее от Дравона, сделалось красным, алый отсвет лег на песок и воду в реке. Герд стоял неподвижно и смотрел, завороженный, на сотни белых лап, что суетились вокруг огромного тела. Сколько раз он видел это шевеленье! И всякий раз обмирал, не в силах сдвинуться с места. В замке, во время кормежки, Дравон прятал лапы и складывал крылья. Там он был иным — мирным, хотя и гадким, добродушным, хотя и вонючим. И при этом — почти своим.
— Ничего, кормлец, мы его одолеем! — весело крикнул Арист, подбегая к Герду и отирая мокрое от пота лицо. — Зайди ему в бок и пощекочи любименького, а я подкрадусь с тыла. Может, если удастся, и на спину вскочу! Арист юркнул в кусты и исчез. Ни один лист не дрогнул, ни одна ветка не качнулась. Герд пересилил себя и шагнул навстречу Дравону. Тварь! Родители Герда погибли в огне, когда Дравон сжег их деревню… Разбуженная злоба всколыхнулась, как зверь… Герда спас дед. Старик еще до нападения Дравона успел спрятать мальчишку в подвале. Чтобы Герд не дышал дымом, не сделался малявкой… Зверь в душе Герда рос с каждым вздохом…Два года Герд прожил в подвале, не видя солнца и выходя лишь ночью. А на третий год явился гонец из замка и принес приказ Дравона. И дед отдал Герда посланцу из замка. Так Герд сделался кормлецом… Зверь осатанел… Герд поднял меч. И тут из мертвых белых пальцев отрубленной лапы полезло наружу нечто грязное, мокрое, окровавленное. Оно ползло по камням, захлебываясь истошным детским плачем, и протягивая к Герду крошечные ручонки. Смут! А к малявке уже тянулась белые когти, готовые схватить и давить. Герд рванулся. Неуклюжее тело неожиданно сделалось ловким и быстрым. Удар! И лапа на песке. Вновь удар. Прыжок в бок. Ползи скорее отсюда, Смут, плакать будешь потом. Удар по крылу. Хруст костей. Арист, где Арист? Острый коготь саданул по плечу. Больно! Кровь, противно щекоча кожу, стекает, к локтю. Новый удар. Крик. Человеческий и звериный вместе. Поворот. Быстрее! Пот заливает глаза. Дыхания не хватает. Как быстро иссякают силы! Кровь Дравона хлещет на руки и обжигает кожу. А вот и Арист! Выскочил из зарослей, прыгнул со скалы и приземлился прямо на спину Дравону. Издав радостный вопль, побежал по спине твари к голове, ловко перескакивая через гребни. Дравон тянул к нему свои лапы, но напрасно. Сверкающий меч сек их, как дурную поросль. — Эй, Герд! — крикнул Арист(а меч в его руках свистел с такой скоростью, что нельзя было различить лезвия). — Запомни: скульптура на берегу будет называться: "Арист верхом на Дравоне". Слышишь? — Слышу, — мрачно отозвался Герд, отрубая очередную лапу. А Арист уже возле последнего гребня. Сейчас он взмахнет мечом, и тонкая шея, на которой качается плоская треугольная голова, будет разрублена, как кишка кровяной колбасы. Арист поднял меч… И тут Дравон оттолкнулся передними лапами от земли и встал почти вертикально. Арист взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие. Куда там! Он полетел вниз, а Дравон, довольно урча, шлепнулся следом, обрушиваясь всею массою на человека. Послышался лишь короткий вскрик да хруст расплющиваемых костей…
ххх
Нира стояла на крыльце. Внешне она необычайно походила на Ариста такая же тонкая, подвижная, так же дерзок взгляд серых глаз, так же изящен рот, а подбородок слегка выдается вперед. Уже вовсю разгорался рассвет, и вещи вновь обрели формы, утраченные в ночной темноте. Вынырнули из утреннего тумана домики, маленькие, приземистые, сложенные из огромных валунов — такие стены устоят даже в пламени Дравона. Дружная поросль молодых деревьев, поднявшаяся на пожарищах, весело шелестела листвою. |
