— Есть и женщины, да, но в основном мы мужчины.

Боже, ей надо убираться оттуда. Его близость мешает ей успокоиться и перестать, наконец, дрожать, страдая от избытка витающего в воздухе тестостерона. Ее соски напряглись, а низ живота сладко заныл.

— Отведи меня домой, Валериан. Мне здесь не место.

Он ничего не ответил. Створки потайной двери начали сдвигаться, постепенно закрывая вид на морское дно и на разъярившихся русалок, стучащих кулаками по кристаллу. Шей прижала дрожащую ладошку ко рту.

— Пожалуйста, отведи меня домой.

— Любимая, теперь твой дом здесь. Я клянусь тебе, что скоро ты будешь так же наслаждаться пребыванием здесь, как и я.

Звучит очень заманчиво. Его хриплый, чувственный голос обещал бесконечные ночи страсти и дни, заполненные первобытной энергией.

«Сопротивляйся. Беги», — вмешался внутренний голос.

Именно сегодня Шей отчаянно нуждалась в своей бесчувственности, которая никогда раньше ее не подводила. Девушка расправила плечи и подняла повыше подбородок. Она ничего не собирается чувствовать к этому человеку, будет груба с ним и совершенно невыносима. Иногда это единственный способ удержать кого-то на расстоянии.

— Я иду домой, — сказала Шей, приняв решение. — С твоего согласия или же без него.

Прежде, чем Валериан успел ответить, она оттолкнула его и побежала к водовороту. Ее сандалии на каждом шагу зарывались в гальку и застревали между веток. В горле перехватило дыхание, сжигая Шей изнутри и подгоняя ее. Она уже почти добралась до портала… еще один шаг…

Но Валериан догнал ее, схватил за руку и развернул лицом к себе.

— Нет! — закричала Шей, со злостью ударив Валериана свободной рукой в грудь.

— Если ты войдешь в портал без меня, то умрешь. — Безжалостные слова буквально кричали о том, что Валериан в ярости. Его рука еще крепче сжала ее запястье. — Ты никогда не сможешь так долго плыть под водой. Ты это понимаешь? Ты умрешь там, а твое роскошное тело станет пищей для рыб.

Шей замерла, ее кровь в жилах застыла. Вода… Как она могла забыть о воде? Она была в такой же ловушке, как если бы он приковал ее запястья и лодыжки к стене. Уйти — значит умереть. Выжить и… что? На самом деле это не важно. Жить здесь ей совсем не хочется — не тогда, когда она должна бороться с королем «доставлю-тебе-удовольствие».

— Но ты можешь проплыть это расстояние, — сказала Шей, используя самый надменный тон. — Я тебе приказываю отвезти меня домой.

— Для меня нет большего удовольствия, чем дать тебе то, о чем ты просишь, но эту просьбу я удовлетворить не могу. Но все остальное, что ты захочешь, будет твоим. — Валериан отпустил ее руку и провел кончиками пальцев по изящной девичьей ключице. — Однажды, и я на это очень надеюсь, всем, о чем ты будешь мечтать, буду я.

Тревога, тревога, красный уровень. Шей должна уйти от этого мужчины, должна сбежать, чтобы избавится от губительного желания. Но как? Куда ей бежать?

— По крайней мере, скажи мне свое имя, — уговаривал он.

— Пошел ты. — Сказала она томно, с придыханием, а совсем не оскорбительно, как планировала. Изумительно чувственные искры пробежали на ее коже по тому же пути, что и его пальцы, а затем по спине. Опасно.

Между ними застыла напряженная, тяжелая пауза. Все это время Валериан излучал чувственное удовольствие, печаль, гнев. Печаль? Шей нахмурилась. Конечно же, нет. Грубым воинам, настоящим мужчинам это чувство не должно быть знакомо. Или должно?

Его рука с неожиданной силой обняла ее за талию.

— Ну, тогда, Пошел Ты, пойдем со мной, я покажу тебе дворец.