— С добрым утром, великий король, — приветствовал Валериана Бродерик. Никогда еще его голос не звучал столь радостно.

— Сегодня самый лучший день, — счастливо выдохнул Дориан.

Нимфы насвистывали какую-то легкую мелодию, пока рассаживались вокруг стола и наполняли тарелки. Они, должно быть, нагуляли ну очень хороший аппетит, трудясь всю ночь напролет. Валериан впился в них раздраженным взглядом. Он-то считал, что сегодня далеко не лучший день, ведь ему так и не удалось даже дотронуться до Шей.

Спустя несколько минут в столовую вошел Шивон. Он был напряжен и, в отличие от остальных, не улыбался. Нет, он выглядел сердитым, окидывая всех присутствующих в зале раздраженным взглядом. Нимф занял место рядом с Валерианом, бусины в его волосах звякнули, и он молча стал накладывать еду в свою тарелку. Кроме этого он не сделал ни одного лишнего движения.

Его женщина отказала ему? Валериану стало любопытно. Он с Шивоном оказался, по-видимому, в одинаковом положении.

— Где твоя избранница? — поинтересовался Валериан у своего соседа.

— Спит, — ответили Бродерик и Дориан в унисон, решив, что вопрос предназначался им. При этом их ухмылки стали еще шире, и мужчины хлопнули друг друга по плечам.

— Все еще парят у ворот Олимпа, — добавил Дориан.

— А вы вчера соизволили убедиться, что женщины готовы к тому, чтобы их штабелями укладывали в постели? — с отвращением спросила Шей.

Дориан недоуменно моргнул, не понимая, как такое могло кому-то придти в голову, не говоря уже о том, чтобы высказать это вслух.

Бродерик усмехнулся:

— Твоя женщина забавна, — сказал он Валериану.

— Я забавная, да? — сердито рыкнула Шей, вскочив на ноги. — А вот мне совсем не весело слушать, как вы обсуждаете изнасилования.

«По крайней мере, она не спорит с тем, что принадлежит мне», — удовлетворенно подумал Валериан.

— Как будто женщина может меня отшить, — фыркнул Бродерик.

— Поверь мне, такое может случиться, — пробормотал Шивон. Он резко отодвинул тарелку и, не сказав больше ни слова, вышел из комнаты.

Оставшиеся воины смотрели ему вслед с разными выражениями на совершенных лицах. Бродерик посмеивался. Дориан над чем-то сосредоточенно размышлял. Шей же выглядела довольной.

— К вашему сведению, господа, — сказала она, снова привлекая к себе внимание, — то, что вы так полагаетесь на свое колдовское очарование, совсем не означает, что женщина на самом деле всем сердцем жаждет вас.

— Колдовское очарование? — оглядев столовую на наличие свободных мест, Дориан с некоторым облегчением уселся на только что освободившееся место рядом с Валерианом. — А что это?

— Не важно, — Шей скрестила руки на груди, в результате чего в вырезе рубашки стали видны ее мягкие очертания, — важно другое. Если бы эти женщины узнали вас, ваши характеры, ваши вкусы, то, что вам не нравится, ваше прошлое, планы на будущее — разве они и тогда бы вас хотели?

«Если бы женщины узнали вас», — удивленно повторил про себя Валериан. Думать об этом оказалось… неприятно. Он никогда не находил даже минутки, чтобы обсудить свою жизнь — прошлую, настоящую или будущую — с какой-либо из своих любовниц. Его не волновало их мнение, а они никогда и не спрашивали. Тем не менее, сама возможность такого разговора с женщиной заинтриговала его.

Валериан внезапно осознал, что хотел бы обсудить свою жизнь с Шей. Он представил себе, как рассказывает ей о себе и наблюдает за ее реакцией. Как слушает воспоминания о ее прошлом.