Робийард отпрянул в сторону и оттолкнулся от дна, не желая умирать в руках ненавистного Арклема Грита. Он инстинктивно потянулся к поверхности и увидел, как посветлела наверху вода.

Но он знал, что не успеет подняться.

***

— «Морская фея»!

Изумленные и испуганные возгласы раздались сразу на многих судах, стоявших на якоре в гавани Лускана. Представшее перед их глазами зрелище казалось невероятным как друзьям, так и врагам капитана Дюдермонта.

Морские волны подхватили корабль и бросили его на прибрежные скалы, так что над темной водой остались только часть кормы и три хорошо различимые мачты.

Такого никто не мог себе даже представить. Крушение «Морской феи» и друзьям, и врагам казалось столь же драматичным событием, как и взрыв Главной Башни, повлекший за собой невообразимые перемены в умах и настроениях людей.

— «Морская фея»! — кричали люди и возбужденно размахивали руками.

Морик Бродяга и Беллани бросились к ограждению «Тройной удачи», чтобы яснее рассмотреть подробности.

— Что мы можем сделать? — нетерпеливо спросил Морик. — Где Мэймун?

Как и все остальные члены экипажа, он прекрасно знал ответ: капитан «Тройной удачи» сошел на берег меньше часа назад.

Кое-кто из моряков бросился к спасательным канатам, кто-то предложил поднять якорь и пойти на помощь тонущим собратьям. Беллани тоже уже собралась прыгнуть в спасательную шлюпку, но Морик, схватив ее за плечо, развернул лицом к себе.

— Сделай так, чтобы я мог летать, — попросил он ее, и Беллани ответила изумленным взглядом. — Дай мне способность летать! — закричал он. — Ты ведь уже делала это раньше!

— Летать?

— Скорее!

Беллани, несмотря на окружавший их хаос, потерла ладони друг о друга и попыталась, сосредоточившись, вспомнить слова заклинания. Затем она протянула руку и коснулась плеча своего возлюбленного; Морик тотчас вскочил на перила и спрыгнул за борт.

Но он не упал в воду, а полетел над гаванью. Он непрестанно вертел головой, стараясь определить, где его помощь нужнее всего, а потом, опасаясь, что часть экипажа оказалась запертой внутри тонущего корабля, снизился к самой кромке воды.

Вот тогда он и заметил недалеко от поверхности воды быстро погружавшуюся фигуру. Морик приказал себе остановиться, сложил перед собой руки, погрузился в море и крепко ухватил за ворот одеяния чародея.

***

— Какой блестящий план, — издевательским тоном сказал Кенсидан.

Дюдермонт снова попытался откатиться, и Ворон клюнул его в лоб, опрокинув на спину.

Внезапно дверь в комнату распахнулась.

— Нет! — раздался знакомый им обоим голос. — Оставь его в покое!

— Ты с ума сошел, молодой пират? — каркнул Ворон, оборачиваясь к Мэймуну.

Затем он хлопнул крыльями, не давая Дюдермонту подняться.

Мэймун, не тратя времени на разговоры, поднял сверкающий меч и устремился в атаку. Кенсидан, стараясь не подпустить его к себе, забил крыльями, но ярость Мэймуна не знала границ, и он в полной мере воспользовался преимуществом внезапности. Черные крылья едва не сбили его с ног, но меч Мэймуна упрямо стремился к намеченной цели.

Спустя всего несколько мгновений Мэймун приставил к груди Кенсидана кончик клинка, а когда Ворон попытался клювом отодвинуть оружие, молодой пират просунул лезвие ему в рот.

В такой безвыходной ситуации Кенсидан предпочел прекратить сопротивление.

Разъяренный и запыхавшийся Мэймун замер, чтобы восстановить дыхание.

— Я подарю тебе жизнь, — наконец сказал он, слегка отодвинув меч.