— Ты знал его долгие годы… — сказал Джарлаксл Бруенору.

— Но никогда не видел подобного, — признался ошеломлённый дварф.

Кружась подобно вихрю, Дриззт исчез из их вида, заходя за угол возле открытых двойных дверей. Но вырывающиеся звуки и крики давали друзьям знать, что неистовая атака нисколько не замедлилась. Дроу вновь появился в поле зрения, устремляясь в противоположное направление, с каждым шагом, каждым колющим и вертящимся движением оставляя за собой широкую просеку. Ползучие твари отлетали и гибли, летучие мыши падали на землю уже мёртвыми, но божественный свет скимитаров Дриззта не убывал, и казалось, даже вспыхивал ещё ярче, наполняясь гневом.

Грохот, доносящийся из комнаты позади, заставил всех троих развернуться, и они увидели чудище, трясущееся в смертельной агонии на полу. Тут же сверху упало второе, сопровождаемое ликующим гоготом Тибблдорфа Пвента.

— Верьте в Дриззта! — скомандовал Кэддерли и направился обратно в аудиторный зал, в место, которое они выбрали полем для битвы.

Абсолютно обезумев, Тибблдорф Пвент защищал брешь в сломанном дверном проёме. Молотя и размахивая кулаками, с каждой пролитой каплей крови, окропляющей его остроконечные доспехи, с каждым прокалыванием врага шипастым коленом или рукавицами, дварф смеялся всё сильнее.

— А ну прочь с дороги! — закричал на него Атрогейт — в равной степени сильный дварф, алчущий ударить кого — нибудь.

— Буа — ха — ха! — ответил Тибблдорф Пвент, идеально имитируя характерный клич Атрогейта.

— Ха! — вырвалось у Атрогейта, остановившегося на мгновение. Но только на краткое мгновение, поскольку сразу после этого раздалось его собственное «Буа — ха — ха!»

Тибблдорф Пвент нырнул в сторону, и тут же два существа побежали на балкон, чтобы преградить путь Атрогейту, который сразу же похоронил их под шквалом ударов своих кистеней, издавая очередной искренний взрыв смеха.

Пвент, тем временем, направился прямо к выходу из коридора, избивая стоящих на пути существ. Боковым левым ударом он врезался в одного из них, затем ловко и быстро провернул шипастой перчаткой и сбросил бьющуюся тварь с балкона. Потом дварф отступил, впуская всё больше существ в комнату, где плечом к плечу с Атрогейтом они уничтожили их всех.

Он не сбавлял шаг и не уставал. Картина его раненой жены слишком отчётливо стояла перед глазами и гнала вперёд; и, поскольку он не чувствовал изнурения, то начал думать, не придавала ли та энергия, которой Кэддерли наделил его оружие, ещё и силу и выносливость.

Это была мимолётная мысль, поскольку существующее затруднительное положение вытесняло всё, кроме самых глубоких инстинктов воина. Дриззт не давал себе времени на размышления, потому что с каждым разворотом он встречался лицом к лицу с противником, а каждый прыжок превращался в серию поворотов и уклонений, чтобы избежать скопления тянущихся к нему лап и загребущих когтей.

Но для Дриззта До’Урдена не имело значения, как много их было. Он держался от них на расстоянии, а каждый из его неистовых и могучих клинков расчищал путь, какое бы направление их хозяин не выбрал.