— Да, вот ещё. — Лена положила на стол ещё несколько листочков. — Это данные по движению средств из муниципального бюджета в ваш. Я указала процентные ставки и доли, не превышай их слишком сильно. Это средний показатель, который не сделает нас объектом внимания милиции и областного криминала. Можешь взять чуть больше, но не меньше — разницу можешь оставлять себе.

— Да куда ещё-то? — Удивилась Лика, открывая ящичек в столе и доставая бумажку. — Ты глянь!

Лена взяла бумажку — квиток на зарплату. Пробежала глазами. Кивнула — хорошие деньги, но после тех сумм, какие прошли через её руки при работе с наркотиками…

— Лен, это ж просто сумасшедшие деньжищи! — Выдохнула Лика. В ответ Лена рассмеялась, чем смутила девушку и заставила покраснеть. А потом озвучила, какой процент только с бюджетных средств забирал себе прежний глава сего местечка, имевшего некоторое косвенное отношение к медицине. У Лики аж дыхание перехватило. — Да куда столько-то? Что он их солил что ли на зиму?

— Жадность девочка, жадность.

— Ну, не знаю…

— Теперь самое главное — станции переливания крови. Нужны дополнительные, организуй. На оплату донорам, денег не жалей. У нас всегда должна быть свежая кровь и в больших количествах. Однажды, мы соберём весь клан, а их не так уж и мало. В войне погибло не больше тридцати наших.

— Да, я поняла, всё сделаю.

Лена кивнула, взяла папку и двинулась прочь — сегодня предстоит ещё несколько важных дел.

Машина остановилась возле красивого здания с куполами. Лена хмуро посмотрела на купола, тяжко вздохнула и вышла на улицу. Вокруг, на приличном удалении от храма, ходят люди, вон автобусная остановка, топчется народ на месте, что б согреться. Шумит рынок за куполами, в общем, обычная идёт жизнь городская. А вблизи здания, всё словно вымерло, словно люди понимают важность этого строения, понимают, как оно важно для других, чувствуют некий мистический трепет перед ним. Возможно, так и было. Возможно, нет. Знали бы они, впрочем, не узнают. В интересах клана, сохранить всё так, как было прежде. И этот мистический трепет, и веру в Бога, как-то не по себе ей было сейчас. Вину она ощутила. Вину не перед собой, не перед людьми, а некими Высшими Силами. Только вот — были ли эти Силы в природе? Она уже достаточно знала об оборотной стороне этого мира, о его тайной жизни, что бы понимать — такие силы есть, но нечто божественное в них вряд ли можно найти. Необъяснимого там хоть отбавляй. Даже чудеса в какой-то мере, но всё же, это не то, что ждут от Высших Сил простые люди, посещавшие этот храм.

Она решительно двинулась к входу, проскользнула в открытые, богато украшенные, двери и замерла у порога — в полумраке большой комнаты, под куполом украшенном росписью, стоят десятки людей. Все они расположились нестройными рядами и держат в руках восковые свечи. Десятки жёлтых огоньков, пляшут вблизи смиренно склонённых голов и над всем этим столпотворением, сильный хорошо поставленный голос разносит слова утешения и скорби, слова о Боге и смирении, о Райских кущах и Адских муках. Голос полон эмоциями, он полон вдохновения, в нём есть нечто особое, нечто такое, что заставляет трепетать сердце, даже если не понимаешь произносимых слов.

Это было какое-то наваждение — никогда раньше она ничего подобного не ощущала.

Прошло минут пять, и кто-то стал мрачно смотреть на неё сбоку. Лена повернула голову.

— Чё без свечки? — Буркнула женщина в платке, злобным взглядом сверкнула, хищные глазки моргнули, и жёлтая свечка оказалась в её сухих ладонях.

— Благодарю. — Сказал Лена, протянув руку за свечкой.