Что ж там у него за наколка? Как бы не самопроизвольная, бывало уже так, прям в аэропорту свастика на лбу появилась — чуть менты не замели, еле успел всё исправить…

— Аслан. Я его убить хочу. — Прошипел Махмуд.

— Да вы офанарели? Пацаны, чё не так? — Рявкнул Дима, повернувшись к ним.

— У тебя на пояснице, наколка. — Прорычал Аслан, неуверенно как-то удерживая автомат — казалось, он очень хочет его пристрелить, но не может принять решения, сомневается.

— И чё, какая наколка? Чё крыситесь дебилы?

— Черножопым — смерть. — Почти прошипел Махмуд. — Вот что за наколка.

— А, понял. — Кивнул Дима и автоматически ещё раз кивнул. — Ну, правильно, а то развелось этой черноты — плюнуть негде. Русских и черножопых в одну яму, на мыло всю эту мразь… — Дима осёкся и неуверенно улыбнулся, затылок вот почесал — чего делать-то теперь? — Пацаны, это, ну, вы же не черножопые? Вот. Вы эти, чуханы…

— Чё???

— Чеченцы. Вы чеченцы… — Глянул на них вопросительно. — Чеченцы же? Я просто в черножо, в недочело, да блять! Не разбираюсь я короче. Вот.

Аслан тоже затвор передёрнул.

— Э! — Он отшатнулся, попытался подняться. — Пацаны, вы охуели что ли? Я же…

Махмуд отложил автомат, глянул на брата, обменялись кивками и Махмуд, в форме простого русского солдата, да с ножом в руке, хищно оскалив зубы, шагнул к Диме.

— Блять. — Расстроился Дима, но делать нечего — нужно их по-тихому убрать, трупы спрятать, скажет, мол, были тут, потом пропали, куда не знаю. А ночью вернётся и перепрячет трупы, что б их никогда не нашли. Он не планировал так быстро отсюда уезжать — ещё столько русских свиней нужно убить! А с началом спецопераций по геноциду, ещё и других недочеловеков появилась возможность убивать — никак нельзя сейчас уходить. Так что, увы, но, а почему, увы? Дима поднялся на ноги, и чуть не прослезился. — Спасибо парни, спасибо!

— Чё? — Удивился Махмуд, даже отшатнувшись.

— Ну как чё чурка ты сраная? — В свою очередь удивился Дима. — Так редко удаётся черножопого завалить у вас тут. А тут сразу два! Ух! Спасибо парни, я вас быстро убью.

Братья переглянулись и хищно оскалились — у него не было шансов, так казалось.

Махмуд ринулся вперёд, нож пробил печень, но Дима, почему-то, не упал замертво — он обнял Махмуда за торс двумя руками. Почти сразу, возле левого уха противно заскрежетало. Махмуд повернул голову и в раз стал белым как мел.

Изо рта Димы, лезли клыки…

— Отпусти его!!! — Взвыл Аслан, направив автомат на спину брата — существо, секунду назад бывшее украинским добровольцем, присоединившимся к освободительной борьбе чеченского народа, прилипло к Махмуду как пиявка, укусило в шею и теперь шумно глотало. Над плечом видно голову, красные зрачки теперь буквально горят — не линзы это никакие, как Дима всем говорил, Аслан пытался прицелиться, но бесполезно. Существо всё время вертелось и, боясь задеть брата, он не мог спустить курок. А потом, существо отпустило его, широко раскинув руки. Махмуд рухнул ничком, глаза закрыты, на шеи страшная рана, но кровь почти не течёт — его лицо белее мела.

— Аррр! — Проговорило существо, открыв окровавленный рот, с торчащими клыками. — Какой же блять кайф! Три дня не ел. — Произнёс он, глянув на Аслана и опустив руки. — Ну, чё, недочеловек, теперь ты? Вторым блюдом у меня будешь, на сладкое, гы-гы.

Аслан кинулся к брату, но поздно — Махмуд мёртв.