— Да. — Проговорил кто-то, с такой болью в голосе, что Штык вздрогнул и ощутил подозрительную эмоцию, кажется, в словаре её называют «сочувствие». — Мы нашли что искали. Увы, нас осталось слишком мало, что бы это повторить.

Мир потускнел, и он снова оказался в пустоте. Сколько он там пробыл, Штык не знал — голоса Носферату постоянно звучали в голове, но теперь он не понимал ни слова. Кажется, они говорили на незнакомом языке. Причём, как он вдруг понял, они на нём говорили с самого начала, с того момента, как он очнулся. Почему-то, иногда, он понимал, что они говорят, но в основном, их речь ничем не отличалась от праздного разговора, каких-нибудь дворников из очередного Чуркистана, бормотание стихло. Сознания, следившие за ним, полыхнули раздражением и злостью.

— Прекрати думать, обезьяна! — Прошипел кто-то.

— Отсосите пидоры… — Ответил он из последних сил и чернота исчезла.

Снова кладбище, снова вокруг фигуры в балахонах и фигура из алого света.

— Проклятье, это не сработает, мы уже пробовали. Илад, нужно двигаться дальше.

Снова чернота. Боль прострелила его насквозь, мысли разлетелись, а вокруг обратно кладбище.

Полное истошными воплями сотни живых людей, разрываемых в куски алыми жгутами и словно бы воплотившимся светом. Он ощутил сильное разочарование, и даже отвращение.

— Это и вовсе глупость. Такое не сработает вообще. Илад.

Чернота поглотила его вновь и на этот раз боль перекрутила его настолько сильно, что последующие сцены с кладбищем, развернувшиеся перед его глазами, превратились в череду смазанных теней. Он не запомнил, сколько было этих картин, запомнилась только страшная боль…

— Он не выдержит. — Услышал Штык, выплывая из забытья и снова увидев вокруг лишь бесконечную пустоту, где глазу не за что было зацепиться.

— Не имеет значения. Я чувствую — его тело справится.

— Но его сознание…

— Нам оно не нужно.

— Душа выскользнет из тела и…

— Мы заперли его душу.

— Он сойдёт с ума, душа его сойдёт с ума. Мы же не некроманты, мы…

— Мы должны стать теми, кем были когда-то! — Взревел Илад и мир вновь превратился в сплошной калейдоскоп и страшную, непрерывную боль…

В какой-то момент всё прекратилось. Штык снова был посреди Ничто и слышал приглушённое бормотание своих мучителей. На мгновение ему показалось, что он ощущает на губах вкус крови — ледяной, приторной, но всё же крови. Затем ощущение пропало, однако, вместе с тем, он ощутил и прилив сил и нечто вроде удовлетворения. Даже сумел ощутить мрачную весёлость по поводу происходящего — от наркомана, коему суждено было загнуться в обшарпанной, провонявшей квартире, до Короля всех вампиров и вот он, его окончательный и столь быстрый финал — запытали до смерти на кладбище, десятка три ископаемых монстра…

— И всё же Илад, — услышал он чей-то тихий голос, — не следовало поить его кровью всех нас. Мы могли бы просто подождать и начать сначала.

— Мы ждали сотни тысяч лет. Я не могу ждать ещё, когда мы так близки! Вы видели всё своими глазами — мы можем это сделать. Нам даже не нужны все мы, не нужны нам и наши создания, мы всё можем сделать без них. Осталось лишь найти связующее связно, последний элемент.

— Странная шутка Мироздания. Кто бы мог подумать, что столь противоречивая магия, может существовать? Ведь это в корне противоречит всему, что мы знаем.

— Может, и нет. Может быть, мы просто что-то не учитывали с самого начала.

— Братья, лысая обезьяна пришла в себя.